– Сзади что-то есть.
Борода, у которого сегодня возни было не больше, чем обычно, мигом забыл о своем дизеле и бросился к заднему иллюминатору. У него был устроен один почти такой же большой, как передние иллюминаторы, позволяющий смотреть, правда, не столько по бокам, сколько строго назад. Обернулся и Ростик.
Как всегда, за плексом колыхалась сине-зеленая пелена, пронизанная солнцем до такой степени, что даже отсюда из-под воды сверкающее дно представлялось странной, нечеловеческой ареной, залитой светом юпитеров. Особенно это впечатление было сильным, если смотреть не в одну точку, а по видимому кругу, который составлял радиус метров до тридцати – в зависимости от погоды, места залива и, конечно, времени суток. Дальше этого порога рассмотреть что-либо было трудновато, вода если и оставалась проницаемой, то условно – заметными были лишь очень крупные объекты, вроде темных скал, массивов водорослей или очень плотных косяков рыбы. Но и тридцать метров было неплоха Обычно их субмарина удерживала ход не более пяти километров в час, а при такой скорости даже с этим обзором можно было рулить вполне расслабленно...
Ростик сосредоточился. Нет, ничего, даже за завесой водной мути, даже у дна, где проще всего спрятаться, например закатившись в какую-нибудь коралловую складку. Тогда он посмотрел по сторонам, ведь могло так оказаться – пока они продирали свои несовершенные тут земные глаза, объект переместился влево... Или вправо, или вперед.
– Пестель, запроси Кима, он ничего не видит?
– "Воздух, воздух... – привычно зашептал в микрофон позывные гравилета впередсмотрящий Пестель, – доложите обстановку, прием.
Сквозь треск в наушниках и даже за гулом дизелька пробился голос Кима:
– Эй, пиявки, я хожу кругами, держу вас в поле зрения все время, все абсолютно спокойно. Прием.
– Зря он нас так величает, – отозвался серьезный Борода. – Накличет еще чего-нибудь.
– Таким прозвищем не накличешь, скорее отгонишь, – отозвался Квадратный.
Вдруг на краю поля зрения в боковом иллюминаторе что-то мелькнуло. Ростик повернулся мгновенно, но ничего уже не увидел. Только водную толщу, пронизанную солнцем, частичку дна, покрытого ракушками, редкие красные веточки кораллов. Но там что-то было, только что, всего лишь миг назад.
– Пестель, доложи наверх, я видел что-то справа по курсу, на траверзе.
Пестель забормотал в микрофон, отчаянно закрутив ручку рации. “Жалко, что он вынужден говорить, а не смотреть по сторонам, – подумал Ростик. – Сейчас его глаза важнее, чем связь”.
– Сверху запрашивают, что именно ты видел? Ростик пожал плечами:
– Зеленые тени.
– А конкретнее? – попросил Квадратный.
Ростик выразительно посмотрел на него. Старшина все понял, даже не отрываясь от своих нижних, выходящих прямо в дно иллюминаторов. И хотя ничего не произошло, нервное напряжение сразу стало ощутимым. Даже старшина вдруг достал из кармашка длинную кремниевую зажигалку для газовых плит, которую случайно нашли в магазине хозтоваров и которая, как оказалось, лучше всего подходила для поджигания торпедных фитилей. Потом он ее пару раз опробовал, но машинка для добывания искр работала как часы. Она не отсыревала, не нуждалась в воздухе, не боялась тряски или неведомого противника.
Прошло еще минут пять, ничего не было видно. Они шли прежним курсом. И все-таки вокруг что-то происходило, решил Ростик, только не здесь, а там, за пеленой воды, за пределом видимого из их подлодки круга. И как эти существа так быстро определили, что они из своей консервной банки видят, а чего нет? Слишком уж они ловкие, с такими можно и не справиться...
– Сейчас что-то будет, – мерно, как капли падают на камень, проговорил Квадратный.
– Видишь что-нибудь? – быстро спросил Борода.
– Ничего, иначе доложил бы, – отозвался вместо старшины Пестель.
– Разговорчики! – прикрикнул Рост, – Лучше глазами работайте, чем языком.
Это было правильно, сейчас от внимания, может быть, зависели их жизни, а болтовня делает наблюдателей размагниченными. Но то, что сейчас должно было произойти, он тоже ощущал, прямо всей кожей...
Прошла еще минута. Может быть, более трудной для себя минуты у Ростика еще не было. Он даже не выдержал:
– Борода, что за кормой?
– Ничего не вижу, – тотчас последовал ответ.
На всякий случай Ростик обернулся на миг... “Как же ничего, – чуть было не произнес он, – а водяная воронка от чересчур близко подлетевшего антиграва?”
Вдруг рули под его ладонями дрогнули, он чуть не выпустил их – черт, а он и не заметил, что ручки штурвальчика скользят в ладонях. А только что мерз и задыхался...
Он посмотрел вперед. Ладно, что бы там с их нервами ни было, а приказ есть приказ – дойти до красного треугольника, туда, где они впервые услышали подводный колокол. И они попробуют это сделать, если... Если что? Нет, ничего, наверное, опять показалось.
И вдруг прямо к плексу иллюминатора, всего в метре от лица Ростика, приникла странная, получеловеческая – полудельфинья, смешливая рожица. И тут же исчезла, мелькнув круглыми глазами и плоскими рыбьими губами... Если ее можно было так определить.
Реакция Ростика поразила даже его самого. Как спущенная с тетивы стрела, сорвался его приказ:
– Не стрелять!... Только не стрелять! – Он перевел дыхание, оказалось, последние минуты две он не дышал. Вытер пот. – Пестель, докладывай наверх. Видим их, это подводные люди.
– Ч-че-го? – не понял Пестель, крутя как сумасшедший ручку своего аппарата.
Вдруг по корпусу подлодки что-то довольно звонко, металлически стукнуло. И тотчас заскрипел шнорхель.
– Эй, ребята! – послышался голос Кима, громко, как во сне, и четко, словно они пользовались не сомнительными в Полдневье рациями, а отменного качества телефонами. – У вас что-то происходит. Кто-то...
Связь оборвалась, потому что шнорхель сломался и из отверстия, откуда поступал воздух и голос Кима, полилась вода. Ростик набрал в легкие воздух, чтобы отдать приказ, но Борода уже среагировал, бросился вперед и задвинул заслонку от этой льющейся все сильнее воды. А потом стал завинчивать герметичный люк, способный выдерживать давление не хуже самого корпуса лодки. Теперь они были хотя бы временно защищены от затопления.
Внезапно дизель взвыл, подняв обороты до немыслимых, и смолк. Продвижение субмарины вперед стало бесшумным, как во сне. Ростик дотянулся до рычага горизонтальных рулей и поднял его до половины... Вернее, попытался это сделать – но безуспешно. Крутанул штурвал, но и это не срабатывало. Нечто, заклинившее их винты, блокировало и рули.
– Наверное, сеть набросили, – выдвинул предположение Пестель. – Очень просто – подкрались тихонечко и набросили.
Словно лишенный подъемного газа аэростат, подлодка стала опускаться на дно. Через половину минуты защитные дуги, приклепанные к днищу, заскрипели по песку. От нижнего выступа Квадратного до дна осталось чуть более полуметра. Хорошо еще, что тут не было ила, иначе “заглубились” бы по самое “некуда”, подумал Ростик. Это была важная мысль, хотя чем именно она важна, он еще не придумал.
– Кто-нибудь видит их? – спросил Ростик.
– Все видят, даже я, – усмехнулся старшина. Как же Ростик был ему благодарен за эту усмешку!