– Что-то не так? – спросила я, когда мне наконец было позволено подниматься.
– Дайте мне несколько минут, – качнула головой доктор. – Нужно еще раз просмотреть результаты.
Она вернулась за стол, подключив сканер к компьютеру, и стала сосредоточенно рассматривать что-то на мониторе. А я сидела и всем своим видом показывала нервозность: ерзала на стуле, поправляла волосы, закрывала и открывала сумку. Наконец, доктор откинулась на спинку кресла, вздохнула и сказала:
– Мне жаль вас расстраивать, но боюсь, что у меня плохие новости.
– Какие? – просипела, сжимая ремешок сумки.
– Вы вряд ли когда-либо сможете иметь детей.
– Правда?
Я прекрасно знала, что для таких вот диагнозов одного обследования недостаточно. Только у Кулиджа строила из себя особу не слишком умную, но доверчивую, поэтому не собиралась спорить, хотя понимала: доктор мне бессовестно лжет. То есть, не лжет, конечно, у меня ведь и правда никогда не будет детей, но она об этом знать никак не может.
– И что же мне делать? – прошептала я, растерянно шаря глазами по стенам.
– С этим нужно просто смириться, – вздохнула доктор Ольвер. – Не каждой женщине дано быть матерью. А мы хоть и маги, но не всесильны.
– Я поняла, – выдавила пришибленно.
– Тогда не буду вас задерживать. Если появятся какие-то вопросы, вы всегда можете ко мне обратиться.
Я кивнула, подхватила сумку и вышла из кабинета. Кулидж ждал в коридоре, как и обещал.
– О, моя дорогая, – сочувственно вздохнул он. – Все подтвердилось, да?
Я закивала, тайно радуясь, что получилось достоверно изобразить свое расстройство.
– Что-то подобное я и подозревал, – сказал доктор, подхватывая меня под руку. И добавил вкрадчиво: – Думаю, ваш жених чувствовал это, как-то на подсознательном уровне. И не захотел связывать свою жизнь с неполноценной женщиной.
– Вы думаете? – всхлипнула тихо.
– Да, Соня. Мужчины, они иногда не понимают явных намеков, но при этом проявляют какую-то звериную интуицию.
– Ну… Похоже на Васта.
– И ушел он от вас к своему ребенку. Это значит, что дети для него имеют огромную ценность.
– А я не могла подарить ему ребенка. – Мой голос стал еще тише и несчастнее. – И уже никогда не смогу.
– Увы. Но не переживайте, я научу вас жить с этой проблемой.
О, вот уж в чем, а в этом я не сомневаюсь.
К счастью, Кулидж решил, что на сегодня с меня хватит. Напоил водой, убедился, что я не собираюсь впадать в истерику вот прямо сейчас. И напомнив про завтрашние ванны, отпустил. Я поплелась к воротам, стараясь сохранять грустный вид, и, только оказавшись в машине, облегченно выдохнула. Какой насыщенный сегодня получился день. И как много новостей для Тагриана.
До гостиницы я не дотерпела. Схватилась за смарт и набрала оборотня.
– Ты долго, – он сразу ответил на звонок. – Я уже начал волноваться.
– Еду. Доберусь до гостиницы, расскажу в подробностях, что было. А ты знаешь, что такое синдром Бельфорта? – огорошила я его.
– Синдром Бельфорта? – волк заметно удивился. – Знаю. Это очень редкое заболевание. Врожденное, встречается только у женщин.
– И что в нем такого?
– Неизлечимо. В скрытом состоянии его очень сложно и дорого диагностировать. А в острую фазу оно вступает, когда женщина беременеет, и уже не оставляет ей шансов.
– Ого, – помрачнела я.
Неужели Хартингтон потерял не только жену, но и нерожденного ребенка?
– Это происходит примерно на четвертом-пятом месяце, когда у плода формируется собственная энергетическая оболочка. По какой-то причине это активирует скрытый в ауре матери дефект, и аура начинает разрушаться.
– Ничего себе…
– А почему ты интересуешься?
– Если кратко, жена Хартингтон умерла от этого синдрома. Приеду, расскажу все остальное.
Стоило мне только войти в номер, как меня встретил оборотень в облике волка. Встретил громким воем, скулежом и бешеными прыжками. Я откровенно растерялась от таких «собачьих» нежностей. За нами что, следят?
Заперев дверь, я сняла кардиган, бросая его на кресло и осмотрелась. Ничего подозрительного заметно не было. И артефакты от подслушивания вроде работали. Но раз оборотень волнуется, значит, что-то не так и нужно просто вести себя естественно. А Тагриан еще немного повыл, потом наконец обратился в человека.