Сдерживая накативший гнев, Ричард дернул щекой. Этот зарвавшийся варварский ублюдок даже не пытался утаить того, что он занимается недостойным нобиля ремеслом.
- Как же так? - притворно изумилась Виттория. - Разве дворянам в Лордании дозволяется торговать?
- Видите ли, почтенная Виттория, - толстяк скорчил нравоучительную мину. - Я - бастард. Мой папаня - прославленный рыцарь сэр Рэндольф Хартсон, а мамочка Гейдра - простая варварка из Колден-Кура, мой отец бросил ее еще до моего рождения. Меня растил дядя - Халвард Хантар, глава торговой гильдии Фалдора. Именно с его подачи я и освоил купеческое дело.
Бастард? Ричард затрепетал от отвращения. Он ненавидел выродков немногим меньше, чем варваров и гномов. Первый вор Ногрии считал, что кровь нобилей не должна смешиваться с кровью простолюдинов. Засилье бастардов приведет к исчезновению дворянства, вернее основной его части - рыцарства, а без рыцарей королевство сгинет в считанные дни.
Прославленный рыцарь Рэндольф Хартсон? Теперича становилось ясно в кого уродился пузатый обалдуй. Рэндольфа Хартсона взаправду знали по всей Лордании, впрочем, известным его сделали отнюдь не ратные подвиги, а откровенно лживые байки о собственных похождениях. Сей веледостойный витязь являлся единственным рыцарем, который за последнюю сотню лет вступил в гильдию "охотников". Но никаких успехов на оном поприще он не снискал, а лишь шлендался по градам и весям, рассказывая глупые небылицы о якобы случившихся с ним приключениях. Некогда Рэндольф был хорошим другом отца Ричарда и частенько гостевал в замке Блэков. Прославленный рыцарь баял будущему главе гильдии воров и детям дворовой челяди о небывалых битвах и путешествиях, в коих ему довелось принимать участие. Даже шестилетнему огольцу Ричарду сии истории мнились крайне неправдоподобными. Да кто вообще мог поверить в бред о том, как сэр Рэндольф пробрался в Моршир, выкрал у владыки Даркланда эльфийку-возлюбленную и улетел с ней в Лорданию на драконе? В итоге дружбе Чарльза Блэка и сэра Хартсона пришел конец. Глава гильдии воров толком не ведал, отчего в один прекрасный день его отец изгнал "охотника" из своего жилища, ибо непотребствам, учиняемым милордом Рэндольфом, не было числа: он пьянствовал, развращал служанок, воровал не только у хозяина замка, но и у челядинов, а еще неоднократно пытался склонить к прелюбодеянию госпожу Блэк. Для Ричарда оставалось загадкой, почему его отец не убил потерявшего всякий стыд шалопая. Видно, сметливый прохиндей, нашкодив сверх всякой меры, вовремя спохватился и сумел ускользнуть. Своими выходками сэр Рэндольф Хартсон пятнал честь всего лорданийского дворянства. Если бы главе гильдии воров довелось встретиться с сим господином, Ричард непременно бы вызвал его на поединок. Что же, ныне рыцарь мог переведаться с сыном сэра Рэндольфа и не хотел упускать сей благоприятной возможности.
- И чем же вы торгуете, Бо? - тем временем продолжала разговор Виттория.
- Я вожу из Колден-Кура хлеб и зерно, - без колебаний соврал толстяк.
- Зерно из Колден-Кура? - изумился казначей. - Это же не выгодно!
- Все так считают, посему никто не пытался этим заниматься, - возразил торговец. - А я решил попробовать и получил прибыль. Покамест другие судачат о выгоде, я зарабатываю золото.
- Но путь из Колден-Кура в Ногрию занимает по меньшей мере три месяца - часть товара испортится в дороге, хлеб стоит дешево - необходимо снаряжать большой обоз, тракты кишат разбойниками - требуется многочисленная охрана, - ударился в рассуждения Стефан Мартино. - И самое главное - в Колден-Куре хлеб стоит дороже, чем в Лордании.
- Досточтимый сударь казначей, вы когда-нибудь бывали в Колден-Куре? - взялся доказывать собственную правоту Бо Хартсон. - Там никто хлеб не ест. Варвары предпочитают мясо. А на счет обоза и охраны - у меня одна телега, одна кобыла и два помощника. И поверьте мне, я не бедствую.
- Немыслимо! - возопил казначей, но его неожиданно осадила Виттория:
- Сеньоры, поговорим о чем-нибудь более интересном, чем перевозки хлеба из Колден-Кура в Лорданию?
- Прости, сестра, - виновато потупился королевский счетовод.
- Прощаю, - снисходительно улыбнулась фритонийка и паче чаяния обратилась к Ричарду:
- Сеньоро Блэк, вы явились сюда, дабы добиться моего расположения?
Откровенный вопрос не удивил главу гильдии воров. Согласно обычаям дама должна была испытывать добивавшегося ее благосклонности рыцаря. Прилюдные унижения являлись одним из самых излюбленных способов проверки твердости намерений кавалера.
- Один знакомый поведал мне о вашей красоте, сеньора, - исполненным смирения тоном отозвался Ричард, соглашаясь вступить в затеянную хозяйкой дома игру. - И я решил собственнолично убедиться в правоте его слов.
- И что же? Убедились? - Виттория вперила в предводителя воров Ногрии испытующий взор.
- Узрев вас воочию, сеньора, я уверился в том, что никакие слова не способны передать вашей красоты, - в деланном стеснении отвел глаза Ричард.
- У самого пустоголового из трубадуров слог величественнее, нежели у вас, - презрительно фыркнула владелица дома.
Она изящным жестом подозвала таившихся у двери слуг. Один из стряпчих проворно снял крышки со стоявших на столе блюд, явив гостям и хозяйке жареного на огне поросенка, запеченную с яблоками куропатку и горку вареных рыбин. Другой челядин нацедил в губок госпоже темно-бордового вина.
Не рассчитывая на помощь прислуги, Бо Хартсон нахально сунул нож в тарелку с птицей.
- Воздадим перед трапезой хвалу Магвиру, - зычным голосом истинного проповедника молвил епископ. Торговец едва не подскочил от неожиданности и с вящим разочарованием оторвал руку от поблескивавшего жиром бочка куропатки.
Все сидевшие за столом закрыли глаза, и клирик принялся читать молитву. По зале раскатилась теплая волна - его преосвященство явил окружающим магическую силу. Глава гильдии воров с изрядным недоверием относился к вере, церкви и священникам. У рыцаря вызывали разумное недоверие многочисленные нестыковки и неувязки, коими пестрело священное писание. Особо бередили Ричарда сказания о житии святого Маркуса - обращенного в лорданийскую веру варвара по имени Гурд. Из этого повесы и забулдыги клирики рисовали праведного героя, истребителя драконов и уничтожителя даркландских эльфов. Первый вор Ногрии не без оснований полагал, что лик святых вскорости может пополнить некий Лорго - гроза купеческих кошельков и утешение графских жен. Учитывая приятельские отношения, установившиеся между бывшим наемником и рядом видных церковных сановников, сие виделось вполне вероятным.
Когда утробный баритон преподобного отца стих, Ричард разомкнул веки. Виттория кивнула слугам, и те взялись наполнять тарелки господ яствами.
- Рикардо, - решила продолжить нападки фритонийка. - Ваше лицо выглядит безобразно. Вы - не богат, косноязычен, уродлив. На что вы надеялись, придя в мой дом?
- Я только хотел взглянуть на прекрасную госпожу, - все так же кротко ответил глава гильдии воров. - Я не чаял и ныне не чаю о том, что прекрасная госпожа снизойдет до якшания с подобным ничтожеством, коим являюсь я.
Рыцаря начинала забавлять эта беседа. Он прекрасно ведал, что стоило ему только огрызнуться в ответ на грубости Виттории, как казначей вынужден будет вступиться за даму и вызвать его на поединок. Вестимо, предводителю воров Ногрии куда больше хотелось бы схлестнуться с торговцем, но толстяк пока что не давал для сего повода.
- Рикардо, не поведаете ли вы нам, кто же подпортил вам личико? - с ехидной усмешкой поинтересовалась сеньора. - Насколько я слышала, вы избегаете турниров и не воевали на рубежах реки Рокх.
- Милостивая госпожа, это увечье я получил в далеком детстве, во время учебного боя, - не поднимая взора, угрюмо изрек Ричард.