— В пять.
— Я остановился в «Плазе», в двадцать четвертом номере. Почему бы тебе не заглянуть ко мне? От меня и поедем, а?
— Даже не знаю, — заколебалась девушка.
Тони покосился на нее и хохотнул:
— A, понял, в провинциальном городке это считается грехом, так?
— Чего тут смешного? Ладно, договорились.
— Двадцать четвертый. Заходи без стеснения. — Тони вышел, не строя особых надежд: вряд ли придет. Ну и что? А вдруг да клюнет?
Она постучалась ровно в семь. Тони уже принял душ, побрился, натянул брюки и возился с рубашкой. Открыв дверь, он предстал перед ней с голой грудью.
— Привет, дорогуша. Заходи. Через минуту к твоим услугам.
Она протиснулась мимо него, и он указал ей на диван:
— Присаживайся.
Голубое крепдешиновое платье, застегнутое спереди на пуговки, плотно облегало ее фигурку. Броское платьице, подумал Тони, да и косметики перебор, однако смотрится она обалденно.
— Послушай, ты просто красотка. Да у них на танцульках глаза полезут на лоб.
Девушка, польщенная, довольно заулыбалась:
— Перестаньте разыгрывать меня. Послушайте, я даже не знаю, как вас зовут.
— Тони.
— А дальше?
— Просто Тони. А тебя?
— Руф.
Тони прошел к туалетному столику и взял пачку сигарет, лежавшую рядом с бутылкой виски, дал ей прикурить и спросил: — Выпьешь, пока я оденусь?
— Пожалуй.
— У меня только бурбон. Добавить кока-колы?
Тони щедро — хватило бы на четыре обычные дозы — плеснул виски в два высоких стакана, добавил кубики льда и протянул ей.
Пока Тони надевал рубашку, они вели светскую беседу, поначалу несколько сумбурную, поскольку Руф явно почувствовала себя не в своей тарелке, однако к тому времени, когда он повязал галстук, слова полились свободнее, а она, выпив полстакана виски, и вовсе чувствовала себя увереннее.
Тони присел рядом с ней на диван.
— У нас еще есть время, давай добавим по стаканчику и поедем, — он усмехнулся, — чтобы поплясать с огоньком.
— О’кей, я не против.
Тони опорожнил свой стакан до дна, и Руф храбро последовала его примеру. На этот раз он побольше разбавил виски — не хотел спаивать ее раньше времени.
— Руф, а сколько тебе лет? В общем-то мне безразлично, девять тебе или двадцать девять. Просто любопытно.
Ее глаза слегка затуманились.
— Ты в самом деле хочешь это знать, Тони?
Он кивнул.
— Ну, мне шестнадцать.
— Ты не шутишь? Выглядишь ты взрослее. На двадцать — двадцать один.
Ей это явно понравилось.
— А ты симпатяга, Тони. Я рада твоему появлению.
— Я тоже рад. Надеюсь, мы часто будем встречаться.
Тони обнял ее за плечи, придвинулся к ней и мягко привлек к себе. Руф потянулась к его губам…
На танцы они попали к десяти часам. Руф танцевала, прижавшись к нему, словно обволакивая его своим телом, напрочь забыв о недавней сдержанности. Какой-то парень пригласил ее, и она спросила Тони:
— Ты не против?
— Не глупи, Руф, — удивился он. — Я у вас гость. Чего бы я стал возражать?
Они танцевали уже с полчаса и даже успели перекинуться несколькими словами с ее знакомыми. В городишке вроде Напы такой красивый и шикарно одетый парень, как Тони, да еще из большого города, вызывал немалый интерес. Тони обратил внимание на одну подружку Руф — стройную девушку почти одного роста с ним — и пригласил ее. Танцуя, они болтали ни о чем, и партнерша чуть отклонилась назад, чтобы видеть его лицо, но продолжала прижиматься к нему бедрами. Так Тони узнал, что и здесь, и в других провинциальных городках девушки таким образом как бы предлагали себя. На танцульках он заметил немало одиноких девушек и парней.
Оркестр состоял из шести музыкантов, а пол танцплощадка имела отменный. Большинству девушек не было и двадцати, и некоторые из них оказались прехорошенькими. Но преобладали, естественно, средненькие и даже страшненькие. В общем же Тони здесь понравилось. Он проводил стройную девочку за ее столик. В коротком перерыве освежился с Руф кока-колой.
Когда оркестрик заиграл вновь, партнер Руф увел ее танцевать.
Тони огляделся. У прилавка с прохладительными напитками беседовали три одиноких создания. Чертовски хорошенькие, подумал Тони. Особенно две. Третья казалась не столь красивой — пяти футов двух дюймов ростом, с черными, ниспадающими на плечи волосами. Тони подошел к ним — настроение подходящее, не стоило пропускать даже один танец. Подошла бы любая из двух красоток.
Подойдя к девушкам, Тони, удивляясь самому себе, обратился к брюнетке:
— Потанцуем, милашка?
Она обернулась к нему, и только тут Тони разглядел ее.
Симпатичненькая, однако. И даже очень. Интересно, а как она танцует? Обольстительно прижавшись, как предыдущая?
Кажется, она не из таких. Фигура что надо, но вот лицо…
Может, она предпочитает церемонно вальсировать на расстоянии в пару футов? Какого черта он пригласил эту девицу?
— Спасибо, нет. — Она вежливо улыбнулась.
— А? — Тони даже и вообразить не мог, что ему откажут. — Что, милашка, этот танец уже занят?
Девушка было нахмурилась, но тут же улыбнулась:
— Нет. А вы всех девочек называете милашками?
Тони растерянно заморгал — похоже, еще одна чокнутая.
— Не всех, — в конце концов ответил Тони и неожиданно для себя добавил: — Только сексуально привлекательных.
Девушка чуть повернула голову и искоса посмотрела на него, дав понять, что шокирована его юмором. Тони вдруг и сам пожалел, что брякнул такое. Его слова прозвучали грубовато и совершенно не к месту. А она отвернулась и заговорила с подружками, не обращая внимания на Тони. «Ах ты, маленькая сучка!
Да кто ты такая, черт тебя побери!» — Эй! — непроизвольно вырвалось у него, хотя он и понятия не имел, что собирается сказать, когда девушка обернулась к нему и смерила его ледяным взглядом голубых глаз. Тони промямлил:
— Как вас зовут?
— Бетти, — с покорным вздохом ответила она. — Теперь вы оставите меня в покое?
— Да будь я проклят!
И она вдруг расхохоталась — задорно, весело, явно забавляясь его неотесанности.
— Послушайте, — произнесла она несколько дружелюбнее, — здесь танцуют не менее ста девушек. Если уж вам так приспичило погарцевать, почему бы не пригласить Джун или Вай? Или еще кого?
Джун и Вай были, очевидно, ее подружками. Одна из них — привлекательная блондинка лет девятнадцати — смотрела на Тони явно ободряюще.
— Черт, — вырвалось у Тони, — теперь я уже боюсь приглашать кого-нибудь.
— Не бойтесь, мы не кусачие, — заверила блондинка.
— О’кей, — пожал плечами Тони, — человек живет один раз. Может… возможно… не потанцевать ли нам? Я имею в виду вдвоем?
Блондинка хихикнула:
— С удовольствием.
— Вы Джун или Вай?
— Джун.
— Ладно, попробуем. Идем же, милашка. Где вы работаете?
— В «Вестбэрне» — магазинчике, где продают книги и пластинки. Если зайдете, я продам вам какую-нибудь новинку.
— Обязательно. Оставьте мне одну с картинками.
— С какими картинками? — удивилась Джун.
— С такими, где животные, — смутился Тони. — Животные меня сводят с ума.
— Могу себе представить.
— А ледяная Бетти тоже работает там?
— Да. А что? Интересуетесь ею? Она симпатяга, правда?
— Не-а, чего в ней интересного? Ее шлепнешь по попке, а она решит, что ей придется делать аборт.
Джун возмущенно встряхнула головой:
— Фу, какой вы грубый.
— Такой уж грубоватый я парень.
Когда танец закончился, Тони отвел Джун к стойке. Вай сидела у стены на деревянном стуле, а Бетти не было видно.
Тони почувствовал странное разочарование. Он поблагодарил Джун, которая присела рядом с Вай, и пообещал потанцевать с ней попозже.
Тони решил поискать Руф — чего доброго, она уже резвится на каком-нибудь сеновале, визжа от удовольствия. Однако вскоре увидел ее на танцплощадке.