Примерно каждые два квартала Омега выбирал след, а Ник объезжал квартал только для того, чтобы снова его заменить. Поступая таким образом, человек, совершавший объезд, мог проверить, не преследуется ли он шпиками.
Их не было, и, Ник задумался, ясно ли Стефан дал им понять, что он связан. Он сказал, что прошло два года с тех пор, как дилер разослал дневники и была установлена связь для их получения.
Двигаясь, Ник внимательно изучал каждое лицо, каждое движение.
Все обыкновенно. Но тогда, если бы его догадка была верна, вся эта каверза оказалась бы очень обыкновенной.
Ник не выдержал. Шаркающие шаги женщины прекратились. Он прищурился, его глаза скользили по плохо освещенной улице, пока он не заметил ее. Она стояла на крыльце узкого двухэтажного дома. Единственная разница между ним и его соседями заключалась в том, что на ставнях и других деревянных изделиях было немного больше краски.
Из-под не по сезону большого пальто, которое она носила, вылетел ключ. Тяжелая инкрустированная дверь распахнулась, и она вошла внутрь.
Почти в тот же момент светловолосая голова Омеги появилась у плеча Ника: «Я думал, старая толстая карга добирается сюда целую вечность».
«Странно, не правда ли - старая полька, живущая в захудалом турецком районе».
Омега только пожал плечами.
В темноте Ник улыбнулся.
«Проверьте, нет ли пути внутрь. Я подожду здесь».
Мужчина бесшумно исчез. Через несколько минут он вернулся. «Сзади есть переулок - доступ через окно. Я уже открыл его».
«Хорошо, - сказал Ник. «Я отведу ее вперед. Как только вы войдете, оставайтесь на месте! Мы не хотим, чтобы что-нибудь сгорело или было уничтожено, прежде чем мы доберемся до этого, и мы не знаем, кто еще там».
Он кивнул и снова исчез. Ник медленно сосчитал до ста и пошел дальше по улице. У двери он остановился, ища табличку с именем. Наконец он заметил это, небольшую латунную пластинку над молдингом двери, сильно нуждающуюся в полировке: ГАНС ГРУБНЕР.
Он постучал.
"Джа?" Она все еще была в пальто.
"Sprechen sie Deutsch?"
"Джа."
"Ist Herr Frommel zu Hause?"
«Nein. Herr Frommel ist nicht hier…»
Едва она произнесла последнее слово, как Ник вошел в дверь, захлопнув ее за собой. Как можно нежнее он прижал ее плечи к стене и наклонился лицом к ней.
«Сотрудничай, старуха, и тебе не будет больно. Где мужчина?»
«Какой мужчина? Я не…» Ее лицо побелело от страха, но в ее подбородке и сверкающих глазах была решимость.
«Вы берете такие вещи, как конверты, старуха, и отнесете их тому, кому они адресованы. Имя на конверте в вашем кармане - Смотритель. Где Смотритель?»
"Я не знаю…"
Ник предположил, что
старая женщина была всего лишь домработницей и очень мало знала о происходящем. Если бы он, Ник Картер, знал всю историю, он мог бы позволить себе быть немного мягче и потратить немного больше времени.
Это было невозможно.
Он согнул руку, и тут же острие его стилета оказалось напротив горла женщины.
"Где, старуха!"
Она жестом показала на лестницу, когда Омега появился в холле. "Он один?" - рявкнул Ник.
Она кивнула, и Ник повернулся к блондину. "Свяжите ее. Но это все, понятно?"
Он кивнул, и с Вильгельминой в руке Ник направился к лестнице. Через плечо он заметил Омегу, который уже связал женщину ремнем от ее собственного пальто.
Наверху был длинный узкий холл. Свет исходил только из-под одной из четырех дверей вдоль нее.
"Ольга, это ты?"
Ник не колебался. Он повернул ручку. Дверь распахнулась, и он бросился внутрь, Вильгельмина была наготове и взвела курок.
В осторожности было мало нужды. В качалке рядом с невысоким зажженным костром сидел очень старый седой мужчина. На кончике носа красовались старомодные очки в проволочной оправе, а на коленях был накинут халат. На его коленях между двумя дешевыми обложками лежала толстая пачка бумаг. Все было туго перевязано веревкой.
"Герр Грубнер?"
Старик кивнул и постучал по свертку себе на коленях. Пистолет не нужен. Это то, для чего вы пришли. У меня нет средств защитить его. Просто расскажи мне о моем сыне ".
Брови Ника нахмурились. "Твой сын…?"
Мужчина кивнул. «Я очень прошу вас, от Стефана вы или нет, просто скажите мне, здоров ли он, жив ли он. Когда появилось объявление, я надеялся…»