— Могу предположить, что жадность.
— Именно, Сергей Константинович, — Плющеев указал на меня кончиком лезвия ножа. — Жадность. Как чётко вы подметили. Каждый хочет захапать себе, да побольше, не считаясь с остальными. Катопумовы хоть и охотники, ничем не отличаются по своей сути от перекупов. Я оставлял им свою долю для дальнейшего сбыта, а получал… Да вы и сами понимаете. Когда услышал о вас, думал, что глупая шутка. Даже когда вы выкупили первые макры по такой огромной цене, я не мог поверить в то, каким был глупцом всё это время. Ведь даже выполняя прямой заказ на определённые камни, получал ненамного больше остальных, но наивно полагал, что особенный. Я ведь один из сильнейших охотников Кустового. Только свободный, это многим и не нравится. Не ожидал, что на вас обратят внимание. Ведь я сдавал часть добытого, остальное всё так же по договорённости оставлял на совести Катопумовых.
Повисла пауза. Хоть голос Плющеева и был твёрд, но в каждом слове ощущалось некое разочарование.
— И что же дальше нам делать? — поинтересовался я.
— Нам? — он удивлённо уставился на меня. — Вы-то здесь при чём?
— Так я своими действиями встал между вами и Катопумовыми. Разумеется, меня вся эта ситуация тоже касается.
— То есть готовы и дальше принимать от меня товар?
— Если будем встречаться на Изнанке, вряд ли найдётся много тех, кто сможет отследить.
— Прятаться, словно крысы? — Лев был определённо недоволен таким раскладом. — Это не мой метод.
— Но самый разумный, не находите? Зачем усугублять?
— Катопумовы не идиоты, — хмыкнул мужчина.
— Можете считать меня юным и наивным, но что точно знаю — пороть горячку не стоит. Нужно всё взвесить и уже на холодный ум принимать решения.
— В этом вы, может, и правы. Попробуем обойтись малой кровью, но если зарвавшийся род продолжит мнить себя моими хозяевами, то получат неприятный сюрприз.
— Какой? — полюбопытствовал я, так как мужчина не спешил продолжать свою речь.
— Узнаете. Всему своё время. Привал окончен.
Спустя ещё два часа мы оказались у свёрнутого портала. Были видны его грани — нечто вроде воронки в раковине с водой, в которую добавлен фиолетовый краситель.
Лев сбросил рюкзак и начал переодеваться в тёплое. Вздохнув, я повторил за ним, хоть и обливался потом. На той стороне должен быть сразу третий уровень Изнанки, представляющий из себя ледяной мир.
Разумеется, план Изнанки хоть и имел нумерацию, та отражала лишь концентрацию маны. В целом же каждый портал вёл в свой уникальный мир. Они могли пересекаться. Как разные части нашей планеты были не похожи друг на друга, так и здесь. Но узнать это можно лишь при полном изучении каждого мира, чем, что очевидно, никто не занимался.
Разное небо над головой как бы намекало, что миры не общие, но и похожие небеса не являлись доказательством единства миров из разных порталов.
Новый слой встретил нас трескучим морозом, у меня аж дыхание спёрло от такого, и я закашлялся. Воздух будто обжигал.
— С вами всё в порядке? — поинтересовался Лев, и я начал активно кивать.
— Просто впервые в таком месте. Я довольно тепличный, — признался ему. — Как вообще в этом морозе может кто-то жить?
— О, вы удивитесь, — хмыкнул Лев. — Под слоем снега растёт трава, её едят всеядные твари, ну, а тех, в свою очередь, хищники. На Заполярье нашего мира ведь олени с белыми медведями тоже как-то выживают. Ещё тут можно не заметить, как окажешься на льду, под которым кто-то может обитать.
— А вы осведомлены, — заметил я.
— Разумеется, ведь разведка важна в профессии охотника. Прежде чем вступить в бой, следует всё разузнать о противнике.
— Мы точно тварей Изнанки обсуждаем?
— Да, — ответил Лев и рассмеялся. — Как вы, привыкли? Идти можете?
— Вроде в порядке.
— Нам повезло, небо чистое. Но не стоит терять бдительность. Под ногами могут оказаться расщелины или ещё хуже — лунки во льду, засыпанные снегом. Так что двигаемся медленно.
Он достал телескопическую палку и начал ощупывать ею путь. Так мы и отправились, след в след.
А вид вокруг был просто потрясающим. Северное сияние в небе, переливающийся, словно рассыпанная бриллиантовая крошка, снег. И тишина, которой я не слышал очень давно, лишь собственное дыхание и скрип под ногами.
Спустя час решил поведать о целях своего «исследования».
— Простите, — сказал я, и собственный голос показался ущербным на фоне окружающей среды. Но не поддался эмоциям и продолжил, когда Лев остановился и обернулся. — А вы не могли бы оставить меня одного? И желательно привести поближе к логову любого зверя.