— Можно узнать, какую скидку ты был готов ему дать?
— А вы с какой целью интересуетесь? — хмыкнул я. — Это конфиденциальная информация.
Она нервно рассмеялась, глаза бегали. Было видно, насколько женщина взволнована.
— Хорошо, — ответила она. — Я не буду ходить вокруг да около. Скажу как есть. Оставь дом мне.
— Что, простите? — засмеялся уже я.
— Те сто двадцать тысяч. Просто забуду о них взамен на дом. Что скажешь?
— Простите, но цена со скидкой для Захара была сто тридцать тысяч. В лучшем бы случае я мог получить сто шестьдесят. С какой стати мне отдать вам дом за долг, совершенно не выгодно для себя?
— Серёжа, чего ты добиваешься? Чтобы я на колени встала перед тобой?
Повисла пауза.
— А даже если бы так?
Мы какое-то время молча играли в гляделки, а потом она поднялась на ноги. Я уж было подумал, что собирается уйти, но нет, она действительно встала на колени и поклонилась.
— Пожалуйста, оставь дом мне.
— Встаньте.
Странно, думал, что испытаю наслаждение или минимум облегчение, когда это случится. Но вместо этого ощутил неприязнь. Причём не к полностью сдавшейся женщине, а к себе.
— Хорошо. Дайте мне десять тысяч и завтра же подпишем документы.
— У меня нет столько. Ты это понимаешь? Имей совесть! — взмолилась она. Совесть, да? Кто бы говорил…
— Очень жаль, — вздохнул я. — В таком случае…
— Пять! Пять тысяч! Это всё, что у меня есть. Все сбережения. Только оставь дом, умоляю!
На секунду меня охватила ярость. Я был готов уступить, не просить ни копейки с неё. Но, выходит, она всё это время обкрадывала отца и меня? В дневнике ясно было написано, что Екатерина отдала всё, что у неё было. Большую часть суммы отец отдал на долг, другое на небольшой ремонт и покупку мебели в комнаты для девочек.
— Пять тысяч и все ваши платья. Вас и ваших дочерей. Вечерние. Выберите себе по три платья, остальное подготовьте. Сложите в мешки.
— Ясно, — горько усмехнулась она. — Хочешь унижать меня и дальше?
— Потерпите, Екатерина Андреевна. Это последнее указание от меня, что вам придётся исполнить. Дальше все свободны, как ветер в поле.
— Кольца. Ты ведь их не заберёшь? — она крепко сжала пальцы в кулаки на своих коленях.
Даже без покровительства бога печатки оставались мощными артефактами и были ценным сами по себе. Могли хранить магию и помогали концентрировать её. Также укрепляли здоровье. Много чего ещё.
— Пусть Яна и Анна оставят их себе. Но если хотя бы раз девушки дискредитируют себя и ко мне придёт спрос за них, то заберу. Также вы должны понимать, о возвращении даров Первопредка не может идти и речи.
— Хорошо. Спасибо. Завтра утром я всё подготовлю.
Ей было тяжело в моральном плане, но я злорадствовал. Самому тошно. Она ведь совершенно не понимала, в чём состояла её ошибка, потому не собиралась просить прощения и хоть как-то мириться. Даже пошла на унижение не ради нормализации отношений, а чтобы не упустить те крохи, что у неё остались. Огромный дом в центре Кустового, который сам мог приносить деньги пассивно. Я ведь так и не зашёл ни к одному из арендаторов.
Если бы она изначально нормально относилась к Сергею, не морила его голодом и не поощряла дочерей на травлю, то всё могло сложиться иначе. Она мечтала стать главой рода, совершенно не понимая, как работает связь с Первопредком. Скарабей бы никогда её не принял. Осталась бы как Репейникова или Лопухов, без малейшей поддержки. А если бы кто-то об этом узнал, то титула и всех привилегий лишили. Без покровительства Первопредка маг в этом мире никто, каким бы сильным он ни был.
Если бы она выбрала роль регента и выдала одну из дочерей за Сергея, то всё было бы иначе. Прямой потомок Скарабейниковых, её внук, он мог получить всё. Или если бы состояние здоровья отца не было таким плохим, зачать от него. Этот ребёнок так же бы имел все права и связь с родовым богом.
Амбиции затмили взор. Она считала, что сможет что-то требовать у Скарабея, став формальным главой рода. Я не дурак и всё это понимал. Пусть Первопредок и не был особо болтлив, кое-что рассказать смог. Он слушал время от времени то, что происходило с Константином. Он знал, что если Сергей не выживет, то возвращать его смысла не было никакого. Род бы оборвался в любом случае.
Да сколько здесь этих чёртовых платьев⁈ Шестнадцать мешков! Шестнадцать! Я и подумать не мог, что одежды у девушек настолько много. Конечно, это за трёх дам, но всё равно, не сравнимо с моей одной сумкой. Туда уместились пять костюмов, четыре пальто — по два демисезонных и зимних, пижама и чулочно-носочные. Ну и по две пары обуви на сезон. Вот и весь скарб Серёжи, так как я одежды в этом мире ещё не покупал. Но стоило уже начинать задумываться: нормальное питание давало о себе знать и я прибавлял в весе, а заодно и росте. Ещё немного и всё коротким да узким станет.