ть его имени, потому что он - мой бывший клиент. - Да, я понимаю. Во всяком случае - очень красиво. Мистер Бишоп немного помолчал, смотря прямо на мистера Дарема. Улыбка с лица психолога не сходила, и она, - мистер Дарем это уже давно понял, - была искренней, а не натянутой. Психолог продолжил: - Я дал ему небольшое задание и эти картины - результаты его выполнения. Мистер Дарем удивился еще больше. Он думал о каком-нибудь небольшом магазине или уличном рынке, где такие картины можно было достать по низкой цене. Постепенно уже сам мистер Дарем лично стал видеть в этом человеке своеобразного психолога. - А в чем же именно заключалось задание? Неужели вы просто попросили его нарисовать две картины? - Нет, - ответил мистер Бишоп. - Все значительно проще - я попросил его показать мне спокойствие и тревогу совершенно любым способом, какой он сам предпочтет. Он выбрал тот, которым он владеет лучше всего - рисованием. - Хм, значит, полный штиль в море - это спокойствие, а ураган - тревога. - Здорово, правда? - Да. С одной стороны - просто, с другой - гениально. Так значит, вы знали о его умении рисовать и были уверены в том, что он начнет изображать два этих явления с помощью картин? - Не хочу показаться не скромным, но да. Я знал. Видите ли, он страдал тяжелым нервным расстройством, а лучшее лечение в таких случаях - физический или интеллектуальный труд. - Вы еще и врач? - спросил мистер Дарем. Он сглотнул комок слюны - подумал, что заданный им вопрос оказался чересчур резким. - Нет, - ответил мистер Бишоп, смеясь и успокаивая нервы посетителя - он заметил его неловкость от своего вопроса. - Будь я врачом, то никогда бы не назначил такого лечения, потому что так не принято. Мистер Дарем вновь почувствовал облегчение, но ответ мистера Бишопа он воспринял как некий сарказм. - А что бы вы сделали? - спросил он. - Ну, как и все врачи в нашей стране, - начал мистер Бишоп, - Я написал бы несколько названий лекарственных препаратов на листке, цены которых в аптеках давно составляют три цифры до запятой. Затем, я дождался бы его возвращения в свой кабинет, и выдал ему другой лист с новыми препаратами, ибо те не помогли. - Я думаю, вы слишком категоричны, - сказал мистер Дарем и облизал нижнюю губу. Мистер Бишоп вновь засмеялся. - Согласитесь, мистер Дарем... - Фрэнк, - позволил он себе перебить психолога, нерешительно подняв кисть правой руки немного вверх, не убирая локтя с подлокотника. Мистер Бишоп обрадовался такому поступку - у Фрэнка зарождалась внутренняя симпатия к нему, и теперь их разговор обрел неформальный тон. - Согласитесь, Фрэнк, - повторил психолог, - продолжительность болезни у пациента зависит от толщины его кошелька. Теперь уже была очередь Фрэнка усмехнуться. Он одобрительно кивнул головой и проговорил: - Да. Наверное... - Однако, - мистер Бишоп немного отъехал на кресле и сцепил пальцы рук между собой, упершись в черные подлокотники. До этого он все время сидел, сложив руки на столе, - я не консерватор, во всяком случае, пока я простой психолог. «Вы не простой психолог», - подумал Фрэнк. - Врачи и психологи, мои коллеги, не назвали бы лечением то, что я порекомендовал этому художнику. Но как оказалось, это подействовало эффективнее всякого лекарственного препарата, которым себя пичкают больные по наставлению врачей. Соответственно, по моему скромному убеждению, этот человек прошел курс настоящего лечения, причем положительного - он выздоровел. - Как это происходит? - поинтересовался Фрэнк. - Очень просто - здесь важен сам процесс. Когда он услышал задание, в его голове тут же стали возникать мысли. Он начал думать, как ему изобразить спокойствие, а как - тревогу. Ведь что это такое - спокойствие и тревога? В чем они выражаются? Фрэнку показалось, что эти вопросы были адресованы ему. Он начал размышлять над ответом, но затем понял, что мистер Бишоп просто рассуждал. - Когда он в первый и, как оказалось, в последний раз в качестве моего клиента пришел сюда, - продолжал мистер Бишоп, - в процессе нашей недолгой беседы он сказал, что его любимое занятие - писать картины, что это то, что заставляет его быть по-настоящему счастливым. Только вот он не стал искать душевного облегчения в рисовании, наоборот, он выбрал куда более действенный способ, по мнению большинства - алкоголь. Алкоголь вместе с теми лекарствами, что доктор прописал. - То есть вы ему задали простое направление, дав маленький толчок. - Да, - подтвердил психолог. - Все его беспокойства, его раздраженность и нервные срывы ушли, как только он принялся за работу. Он принялся за нее с усердием, со всей ответственностью, потому что это было именно как задание и ничто иное, и, в то же время, он испытывал удовольствие от своего любимого дела. Эти картины он рисовал на протяжении одного месяца, а потом пришел ко мне и показал их. Когда он зашел в приемную, и я его увидел, то сразу понял - он больше не мой клиент, ни чей-либо другой и, самое главное, ни чей-либо пациент. После того, как мистер Бишоп закончил, в кабинете воцарилась тишина. Фрэнк Дарем сидел на стуле и вспоминал то, что было изображено на тех картинах. Молчание прервал психолог: - Он настоял, чтобы я взял эти картины себе как подарок. Я не стал отказываться, потому что они мне чертовски нравятся. - Я повторюсь - просто и гениально, - сказал Фрэнк. Опять молчание. - Ну, а теперь давайте поговорим о вас. - Ах, да... - подхватил Фрэнк, смеясь. - Видите? Теперь и вы забыли о своей проблеме, так как ваш разум был занят другим. Фрэнк чувствовал превосходство мистера Бишопа, но это его не раздражало, а наоборот радовало. После непродолжительного общения он окончательно убедился - этому психологу можно доверить решение своей проблемы, которая касалась всей его семьи. Уверенность мистера Бишопа, его манера общения, легкая и профессиональная, его внешний вид делового и напористого человека не оставляли даже малейшей возможности усомниться в том, чтобы положиться на него. Фрэнк на долю секунды задержал свой взгляд на обручальном золотом кольце, которое было надето на палец левой руки психолога. Он подумал, что уж у такого человека, как мистера Бишопа, нет никаких проблем в браке, и его кольцо надежно свидетельствовало о счастливой супружеской жизни. - Мистер Бишоп... - начал Фрэнк немного погодя. Он сделал небольшую паузу, набрав больше кислорода в легкие. - Джеймс, - произнес свое имя психолог, воспользовавшись колебанием Фрэнка. Он знал, что его новый посетитель волнуется, как и каждый, кто к нему приходит впервые. - Джеймс, - выдохнул Фрэнк, - мои проблемы связаны с моей супругой. Ее зовут Сьюзан. Хотя... на самом деле у меня много других проблем, например, это сон. Почти каждым утром мне трудно встать. Затем, проблемы продолжаются на работе. - Кем вы работаете? - задал вопрос Джеймс. - Я генеральный директор, - ответил Фрэнк и добавил: - Наемный. - У вас хорошая должность, Фрэнк, - подбодрил его психолог, - и ответственная. - Да. Компания занимается производством пищевых продуктов. В основном это полуфабрикаты. Такая сфера деятельности предполагает постоянный контроль между всеми этапами производства, включая и соблюдение всех санитарных требований. - Часто к вам наведываются с проверками? - Не то слово, как часто. Вы слышали про тот случай на борту самолета, где пассажир, сняв крышку с пластмассовой посудины, увидел внутри кусок стекла, лежащего рядом с рыбной котлетой? - Только не говорите, что ваша компания отправляла упаковки с едой на тот самолет, - сказал Джеймс, шутя. - Нет, нет, вы не подумайте, - произнес Фрэнк, посмеиваясь. - Просто, после того случая все словно с цепи сорвались. Случаи незапланированных проверок со стороны контролирующих органов, которых не пересчитать, участились в два, а то и в три раза. Компания имеет хорошую репутацию, но одно дело - иметь ее, и совсем другое - сохранить, а в наше время оставаться не только наплаву, но и еще не обмазанным в, простите, дерьме, становится все сложнее и сложнее. - Я это знаю по себе, - сказал психолог. - Ну вот, так что вы сами понимаете, как тяжело мне работать, имея проблемы дома. Джеймс, в свою очередь, немного помедлил, а затем задал следующий вопрос: - Почему вы в начале своего рассказа о проблеме упомянули вашу супругу Сьюзан? Фрэнк немного напрягся, а затем ответил: - Наверное, потому, что во всей этой неблагоприятной ситуации меня больше всего волнуют мои отношения с ней. - Да, но вы сказали, что ваши проблемы связаны с Сьюзан, - Джеймс Бишоп напомнил Фрэнку это не в качестве вопроса или уточнения, а в качестве утверждения, факта. Его голос звучал очень четко, с чуть повышенным тоном, чтобы придать особую важность этому утверждению. Фрэнк почувствовал скованность и неуверенность. - Не поймите меня неправильно, Фрэнк, - продолжал Джеймс, - но вы в самом начале сказали именно так. Я повторю ваши слова: «Мои проблемы связаны с моей супругой». Если вы что-то другое имели в виду, то давайте сразу разберемся с этим. Я задам вам такой вопрос - вы считаете, что все ваши проблемы - это последствия плохих отношений с Сьюзан? - Нет, нет, - тут же ответил Фрэнк, приблизившись к Джеймсу. - Я хотел лишь сказать, что меня больше всего волнуют проблемы, возникшие, в том числе, и с Сьюзан в результате... Фрэнк остановился. - В результате чего? - начал его подталкивать Джеймс. - Я сам не знаю, чего, мистер... Джеймс. Просто, все в одночасье пошло наперекосяк, - Фрэнк резко отодвинулся назад. Джеймс Бишоп н