Райли не знал, как ответить на этот вопрос. Он в неё верил, поэтому не ставил под сомнение нахождение матери рядом. Он с ней разговаривал, спрашивал, и она отвечала.
— Пойдём со мной, Райли. Станет проще, — мать протянула ему руку.
— А как же Коди?
— Ты ведь уже решил, что нужно делать. Ты знаешь ответ на свой вопрос, Райли. Забери его с собой.
***
Когда Райли вернулся домой, то наконец осознал, что в этот дом больше никто, кроме него и Коди, никогда не придёт. Он не хотел сюда возвращаться, но было нужно завершить начатое.
Нужно было забрать Коди.
Переступив порог, Райли остановился. Прислушался. Никаких звуков.
Он обошёл коридор, кухню, гостиную. Везде царила тишина. Казалось, что даже запах изменился, стал таким, будто здесь уже давно никто не жил. Райли иначе посмотрел на дом, в котором просуществовала его семья последние три года. Мать даже пыталась создать уют — она жила в своём мире, закрылась в голове, спряталась в мыслях. Ей было хорошо только там, где она могла сама строить свои воздушные замки.
Райли поднялся на второй этаж, остановившись в нескольких шагах от комнаты Коди. Дверь была неплотно закрыта, внутри горел свет. Значит, Коди до сих пор не спал, хотя время уже давно перевалило за полночь.
Ему нужна другая жизнь.
Новая жизнь.
С этими мыслями Райли тихонько толкнул скрипнувшую дверь и заглянул внутрь. Брат лежал на застеленной кровати и спал, крепко обняв раскрытую книгу.
В последнее время они очень редко разговаривали. Все мысли Райли касались только разрушенной жизни, которую он принимал лишь на свой счёт. Порой он вспоминал о существовании Коди, но не находил в себе сил подойти к нему и поговорить, как они делали раньше.
Он сел рядом с ним, положив ладонь на голову. Коди поморщился, но не проснулся.
Райли улыбнулся. Впервые за долгое время он испытал чувство радости, видя расслабленное лицо брата. Даже Коди после смерти матери ушёл в себя и старался всячески занять любую свободную минуту. Райли знал, что он связывался с компанией не самых приятных ребят, но не стремился лезть с советами. Особенно сейчас, когда он хотел забрать брата в иной мир.
— Райли? — Коди сонно потёр глаза, зевнул и удержал съехавшую книгу.
— Прости, что разбудил, — Райли убрал чёлку с его глаз.
Коди, повертевшись в поисках закладки, тяжко вздохнул и загнул угол страницы. Отложив книгу в сторону, он подтянулся, чтобы было удобнее поднять голову.
Райли поймал его сонный взгляд.
— Выглядишь уставшим.
Райли кивнул.
— Уже поздно. Почему не спишь?
— Хотел дочитать главу, — Коди пожал плечами.
— Но всё же уснул.
— Да, — он поморщился. — Теперь не помню, на чём остановился. Мне не давал покоя один звук.
— Звук?
— Когда читал. Будто что-то упало на пол… но ничего не было. Я испугался, — Коди прижался к тёплому боку брата. — Я так и не понял, что это было.
— Сегодня?
— Сегодня, прямо перед тем, как лечь читать.
Закрыв глаза, Райли откинул голову назад, помня, что прошло всего несколько часов с того момента, как он выходил из кабинета отца.
Он с тобой попрощался, подумал Райли, но не ощутил облегчения.
— Райли… — Коди долго молчал, выдерживая паузу. — Почему мы не можем уехать? Строительство уже закончилось. Мне здесь не нравится.
Дуплекс не нравился никому. Он свёл с ума всех постепенно, предварительно разведя по разным берегам.
— Мы уедем. Вместе.
— Правда? — оживился Коди, вывернув шею.
Райли опустил взгляд.
— Хочешь увидеть маму?
Загоревшийся взгляд Коди подёрнулся дымкой сомнений. Он нахмурился, с недоверием смотря на него.
— Это невозможно.
— Знаю, — Райли дёрнул уголками губ. — Но я верю, что это может получиться.
Райли почувствовал, как Коди отстранился.
Он тоже был связан с миром за гранью жизни. Райли видел призрак матери, а Коди слышал последнее «прощай» от отца. Последний знак, который наталкивал на одну-единственную мысль: он просто не верил в то, что это возможно. Райли же позволил себе верить в самые сумасшедшие, самые нереальные вещи, решив, что хуже уже не будет.
— Ты не должен жить здесь. Больше нас ничего не держит, — он настойчиво удержал Коди за плечи.
— Ты говорил с отцом?
Застыв, Райли нахмурился. В последнюю свою встречу с отцом он чувствовал лишь сильный запах перегара и несоизмеримое ни с чем желание уничтожить причину страданий их семьи.
— Он больше не будет тебе указывать. Он больше не посмеет ни на кого поднять руку. Всё хорошо, Коди.
— Что ты сделал?
Голос Коди прозвучал настолько отталкивающе, что Райли отпрянул.
— Я не разговаривал с отцом, Коди, но я говорил с мамой. Мы можем снова быть вместе.
— Она умерла, — припечатал Коди, смотря так гневно, что вставали дыбом волоски на руках.
— Смерть — это не конец.
— Райли… — перестав сопротивляться, Коди вдруг рухнул на кровать, а брови его болезненно надломились. — Райли, о чём ты говоришь… Она умерла, умерла! Прыгнула с моста! С этого чёртового моста!
Райли прижал к груди заходящегося в истерике брата. Погладив его по спине, он нагнулся, вдохнул запах пахнущих шампунем волос и тихо-тихо зашептал:
— Ей тоже не нравился Дуплекс.
— Я его ненавижу! — выкрикнул Коди и ударил Райли по руке. — Ненавижу!
— Знаю.
— И отца ненавижу за то, что он вечно где-то пропадал!
— Знаю, — Райли сдерживал поток обрушившихся на него ударов.
Как бы отец ни злился на то, что Райли вырос совершенно на него непохожим, общие черты всё же имелись. Отец всегда оставался человеком дела, постоянно увлечённым новыми идеями. Он был зациклен на себе и своих интересах, ставя всё остальное на вторые и третьи места.
Он был эгоистом.
Райли понимал, что стал таким же.
Однако теперь он старался думать не только о себе.
— Т-с-с, — прошептал он на ухо Коди. — Тише. Ты веришь мне?
Коди лишь всхлипнул.
— Ты мне веришь? — настойчивее повторил Райли.
— Да.
— Скоро всё пройдёт, останется позади. Станет легче — обещаю.
Он обещал то, чего точно знать не мог. Райли понимал, что частично обманывал брата, но тянуть дальше было нельзя. Постепенно Коди затих в его объятиях, дыхание выровнялось, стало глубоким и спокойным.
Закрыв глаза, Райли переместил ладони со спины на шею, а с шеи — на лицо. И…
— Я не оставлю тебя здесь одного, — это было последней фразой Райли перед тем, как он с холодной решимостью лишил Коди возможности дышать.
***
Интересно, что чувствовала мать, когда вот так же стояла на краю обрыва?
Райли пытался представить её мысли, стоя за оградой моста и смотря на ночную реку. Но в голове было пусто — ни единой идеи, ни единого слова. Наверное, так оно и происходит.
Где-то в глубине души Райли надеялся услышать её, но призрак не появлялся. Даже когда он закрывал глаза и мысленно начинал разговор, отклика не было. Он остался один.
Совсем один.
Райли знал, что Коди уже ждал на другой стороне. Примет ли он его? Хорошо, если бы было можно стереть ему память. Дать новую жизнь, в которой ему не придётся страдать. Оставалось только верить, что принесённая жертва позволит попасть туда, куда нужно.
Ветер усилился. Пришлось крепче держаться за металлические поручни. Внизу плескались холодные манящие воды реки.
Райли хотел уйти именно так. Пережить то же, что и мать, почувствовать последние секунды её жизни, чтобы замкнуть круг. С этого началась гибель их семьи, гибель фамилии Бернаскони, которой так гордился отец, — этим всё и закончится.
По правую руку активно застраивался новый берег Дуплекса. В последние мгновения Райли успел задуматься, что же будет дальше. Поможет ли мост, соединивший берега, в развитии города? Есть ли у Дуплекса шанс вырасти до такой степени, чтобы заполнить пространство между Ноксом и Лакусом?
Берег по правую руку…
Станет его пристанищем. Станет домом, который Райли изменит для себя.
Повернувшись и посмотрев на зажжённые окна, он расслабил руки. Оставалось сделать последний шаг, который станет решающим. Здесь его больше ничего не держит. Никогда не держало. Он жил только ради двух людей, спасти которых он оказался не в состоянии. Но он всё ещё может попытаться сделать что-то за гранью жизни.