Захлопнув машину, я бросаю сумочку на пассажирское сиденье и несусь к гриль-бару «Донни». Добираюсь в рекордные сроки. Парковка переполнена, вероятно потому, что сегодня выходной день, и да – это отличный спортивный гриль-бар. Я не замечаю автомобиля Хиллари, поэтому припарковываюсь у входа и жду.
Просидев в ожидании в машине двадцать минут, все время передумывая обо всем, что произошло у нас с Эверетом, все же набираю номер Хиллари, но натыкаюсь на голосовую почту. Я оставляю ей сообщение: «Это я, привет. Перезвони мне. Где ты? Я должна знать».
В течение следующих десяти минут я перезваниваю еще три раза, но всякий раз меня перебрасывает на голосовую почту.
Внезапно дрожь внутри моего живота, вызванная разбитым сердцем, вдруг приобретает другую природу. Это все больше проявляет себя беспокойство за Хиллари. Я должна была проверить, как она, между понедельником и сегодня, но я так была поглощена своими собственными страданиями, что подруга отошла на второй план.
Никогда не прощу себе, если с ней случится что-то плохое.
Я вновь пытаюсь позвонить ей, но снова слышу в ответ механический голос. Завожу двигатель машины и тут же выключаю. Я решаю зайти внутрь и проверить, там ли она. Хозяйка помогает мне в поисках Хиллари внутри бара, но результат тот же: ее нет. Я прошу тут же позвонить мне, если Хиллари появится. На всякий случай я оставляю свой номер. А затем направляюсь к машине.
Не знаю, что могу сделать. Я даже не знаю, где живет Хиллари в Клируотере. Я не детектив и не могу, имея ограниченные знания, собрать полную информацию и найти ее или хотя бы Трэвиса. Единственное, что я могу сделать, это подать заявление о пропаже.
Черт... Я же знакома с детективом.
На*уй!
Черт!
Дьявол!
Вернувшись домой, паркуюсь рядом с грузовиком Эверета. Я тащу себя внутрь, прямо к его двери. Не знаю, откуда взялось во мне мужество, чтобы постучать в его дверь. У меня уже болит кулак грохотать по двери, но он не отвечает.
– Эверет, открой дверь, – ору я. – Я знаю, что ты здесь.
Снова слышу передвижения внутри. Я знаю, что он дома. Знаю, что он знает, что это я барабаню в его дверь. Чего я не знаю, так это то, почему он не может сказать мне в лицо, из-за чего мы расстаемся. Но я здесь не ради себя, а ради Хиллари. Я должна найти ее. Я должна удостовериться, что с ней все хорошо.
– Да открой же эту чертову дверь! – вновь ору я. – Я не уйду, пока ты не откроешь, – теперь я пускаю вход оба кулака. Вероятно, все соседи с первого этажа обоссались уже, да и со второго тоже, но мне плевать. – Это чрезвычайная ситуация. Открывай немедленно! Дело не в нас с тобой. Открой же дверь! Пожалуйста.
Через секунду дверь открывается, и Эверет встает поперек дороги, скрестив на груди руки. Он напрягает желваки, двигая челюстью из стороны в сторону, когда смотрит на меня, не слишком радостный от моей громкой настойчивости.
– Если ты не заметила, то я занят. У меня сейчас дерьма полные ладошки!
– Да, блять, я заметила, – шиплю я. – Это не о нас, я сказала. Вот... Мне нужна твоя помощь.
Эверет округляет свои глаза.
– С чем?
Моя губа дрожит прежде, чем я могу выговорить хоть слово. Эверет не просто разбивает мое сердце, он разрывает его на куски.
– Я... Я знаю, что ты детектив. И моя подруга… Моя подруга Хиллари... Я думаю, c ней что-то случилось, Эверет. Помоги мне, пожалуйста! – слезы катятся по моим щекам, несмотря на все мои попытки. Я не могу сдержать слезы, особенно когда вижу, как он смотрит на меня. И тот факт, что я еще и умоляю его о помощи, лишает меня последних остатков самообладания. Но я продолжаю, потому что мне нужно найти Хиллари. – Я должна найти ее, – шепчу через боль.
– Что случилось? – отсутствие симпатии с его стороны напоминает мне, почему я не доверяю полиции.
– По телефону она вскользь упомянула, что жених ударил ее. Это в еще большей степени хуже, потому что она потеряла ребенка. И когда Хиллари рассказывала мне об этом, я подумала, что появился Трэвис, потому что она пыталась скрыть неловкость. Мы должны были встретиться сегодня за ланчем, но она не пришла. Ее телефон выключен и я... У меня плохое предчувствие. Пожалуйста! Я бы не стала умолять тебя о помощи, если бы не нуждалась в ней.