Тунда, тяжело сипя, оказался прижат к земле лицом вниз. Маги переговаривались, но их речь осталась для Тунды неслышимой — барабанные перепонки лопались под давлением невидимых чар. С трудом гном различал и действия магов, глаз, налившись кровью, вылезал из орбиты. Этот Горлан воистину сильный маг, раз мог применить такие чары в инородной ипостаси, и — с такой легкостью.
Горлан вскочил в седло. Все четверо магов развернули коней. Чары, словно сами по себе, подняли гномов. Их руки были по-прежнему свободны, никто не забирал их оружие, однако Тунда, яростно сжимая зубы до боли в висках, тщетно пытался пошевелиться. Ноги шли, будто сами по себе, отдельно от тела. Ни руки, ни голова, кроме разве что губ, носа и глаз, не слушались своих хозяев и принадлежали полностью магам. Чары сплетены очень умело, и даже будь Тунда полон сил и вооружен всеми необходимыми артефактами — вряд ли бы это помогло освободиться из невидимых пут.
Не спеша, чтобы изнуренные гномы, ведомые заклятием, поспевали, двинулись вперед.
Только через несколько минут, Тунда, шедший в полной тишине из-за заложенных ушей, смог постепенно разбирать звуки, а затем — расслышать голоса магов. Горлан решил немного ослабить свое заклятье, чтобы гномы могли беспрепятственно передвигаться, и их просто не пришлось тащить по земле, как тюки. Приходя в себя, гном вслушивался в разговор четверки.
— … и я не уверен, что из них будет толк.
— Я не думаю, что архмиаг Эравионус просто так послал нас гоняться за преступниками. Для этого есть новоявленные фанатики — рыцари Кода, — маг разговаривал басом. — Можно было и святош пустить, пока руки заняты, но мэтр выдал этот приказ лично магистру Горлану.
— Святые отцы неплохо справляются с напастью, Норгеал, поэтому это нецелесообразно, — сказал третий маг.
Его Тунда запомнил по родимому пятну у копыта скакуна.
— Ты же знаешь их методы! Они работают над последствиями, но не ищут причину.
— Поэтому, вдвойне нецелесообразно отсылать сюда отцов Кода, — спокойно возразил маг на коне с родимым пятном.
— Почему же? — запротестовал маг говоривший басом.
— Норгеал, ты меня разочаровываешь… Ты, наверное, засиделся за своей диссертацией по свойствам фаербола при различных уровнях эманаций?
Норгеал фыркнул.
— Ты прав насчет святош. Но противоядие… Что-то мне кажется, мы не там с вами ищем, господа! Я лично не вижу здесь ни одного зараженного. А как исследовать болезнь, не видя ее?
В разговор вступил Горлан.
— Может ключ от тайны у нас в руках? И через этих вот… — маг едва заметным кивком указал на гномов. — У нас в руках и будет противоядие?
— Они здоровы, Горлан, — вздохнул маг, разговаривающий басом.
Маг кивнул.
— Господа, право, вы мыслите слишком узко! Вы не задавались вопросом, почему эти гномы до сих пор не больны Чумой, встретившись с ней в пограничной зоне и пройдя через области заразы? Нет? Гномы имеют иммунитет почти ко всякой заразе, но столкнувшись лоб в лоб с Черной Смертью, разве смогут они уйти от ее цепких лап и не заразиться? Вспомните о том, что случалось с гномами, живущими в наших городах? Они все умерли. Эти же чисты, как роса на рассвете. А ведь у нас с ними одна кровь, господа. Странно, но факт — гномы из глубин Янтарных рудников, похоже, имеют полный иммунитет к заразе.
Маги замолчали, обдумывая сказанное. Задумался Тунда. Он и не знал о том, что гномы гибли в городах Империи от Чумы, как мухи. В Янтарных рудниках действительно ни одного умершего. Неужто обитель гномов давала жителям иммунитет? Но почему эльфы имели иммунитет к Чуме за пределами лесов, а гномы гибли? Так или иначе, похоже, что их схватили для того, чтобы выяснить, почему гномы не заразились Черной Смертью и до сих пор живы-здоровы. Тунда вспомнил ужасные гнойники и раны на телах трупов и скривился. Да, Черная Смерть явилась тогда на их пути в полной красе, но они, действительно, остались живы. Впрочем, сейчас положение гномов намного хуже всякой Чумы, и Тунда понимал, что дело — дрянь. Чары Горлана держали крепче некуда…
Тунда покосился на четверку магов. Они выглядели весьма грозно и уверенно, и создавалось впечатление, что в случае надобности тот же Горлан сплетет вмиг такое заклинание, которое сплющит и Тунду и его бойцов на раз-два. Пробовать, конечно, не хотелось, а уверенность в том, что у магов хватит на это сил — имелась.
И как тут вырваться?
Тунда не чувствовал моментов пульсации магии Горлана, она текла единым плавным потоком преобразованной Силы, подпитываясь из собственного источника, черпаясь собственными Силами, направленная на них четверых. В таком заклинании не ударишь наобум в момент ослабления потока, когда маг зачерпывает новый импульс Силы. По всей видимости, конструкция заклинания весьма проста, но выстроена она на таком высочайшем уровне, поставлен такой уровень защиты, что все это и создает стабильность чар.
Маги ехали, увлеченные собственным разговором. Гном отметил, что чародеи такого уровня могут беспрепятственно общаться в чате, однако уверены в себе настолько, что пренебрегают даже этим.
«Как бы твоя уверенность не переросла в твое горе!», — гном глухо зарычал изо всех сил пытаясь пошевелиться, но не вышло.
Все еще странно вел себя в мешочке на поясе кристаллический шар. Держава Хаоса. Казалось, она беснуется, источая магическую Силу, пытаясь высвободить ее наружу. Неужели маги не чувствовали волнений? Тунда постоянно косился на четверку магов, не замечал взгляда ни одного из них на мешочке с артефактом. Что-то мешало им распознать кристалл, наверное, то же, что помешало распознать его и эльфам. Даже такой сильный маг, как Горлан не ощущал толчки Силы, источаемые артефактом.
Словно читая мысли Тунды, маги начали разговор о Силе и ее свойствах во Фларлане.
— Мне лично здесь не по себе уже потому, что все тело ломит, — недовольно протянул Норгеал. Словно в доказательство своих слов он вытянул руку, распрямив пальцы. Рука заметно дрожала. — Видите, что происходит?
— А ты думал — Фларлан встретит нас с распростертыми объятиями? Как бы не так! — ввернул Горлан. — Наши потоки Силы и сама Аура священного леса несовместимы, господа. Не забывайте, откуда восточные эльфы черпают Силу. Это язычники, они приносят жертвы духам на Хребте мертвых, отсюда и то сопротивление, с которым мы сталкиваемся. Абсолютно две противоположные друг другу субстанции, как черное и белое. К сожалению, даже наши сглаживающие амулеты не дают нужного результата.
— Представляю, что было бы без них, — поежился Норгеал.
— Такое свойство Фларлана давно известно. Как всегда, в этом нас опередили в Маруоте, где много разговаривали о подобном свойстве леса, после того как эльфы востока заключили договор с… Хм… Впрочем, не будем об этом. Что-то записано и в хрониках Вотуна, но что — точно не припомню. Священный лес поглощает Силу. Этим объясняется и тот факт, что вы, уважаемые, тратите на порядок больше очков маны, когда творите свое заклинание. Мы ведь все относимся к ипостасям инородным Фларлану и его естеству, поэтому происходит так, что он не принимает наши попытки нарушить его гармонию, что, впрочем, естественно, — поучительно закончил Горлан.
— Мне приходилось слышать одну из диссертаций о свойствах Фларлана и его ипостасях, как элементов цикличности Сил, — сказал Норгеал. — Сие свойство священного леса якобы связано исключительно с взаимодействием Фларлана и Рубиновой скалы, которая как мощнейший источник Силы поглощает энергетику окружающего пространства. Попросту говоря, Фларлан выступает неким промежуточным звеном…