Мне стало сильно неуютно. Чувствуя угрозу от непонятного пришельца, я поднялся и пошел в противоположную сторону от его места приземления.
Я возвращался к развалинам города, и чем ближе я подходил, тем виднее становилось движение среди отдельно стоящих стен и руин зданий.
Пересекая шестую или седьмую улицу, меня встретила группа из шести человек, на мой взгляд, представляющая собой, что-то вроде спасательной команды. Закутанные в темные одежды, они жестами показали мне, что нужно опуститься на землю и лечь. Не понимая причину их поведения, я отмахнулся от них и увидел свою черную как смоль руку. Посмотрев на себя, я понял, что броня хофов, принята ими за обугленную плоть. Последовав настойчивым указаниям, я оказался на носилках, которые, двое из команды, спешно понесли в сторону центра города.
На большой открытой площади, выжженной громадной температурой, большими полукругами располагались выжившие. Меня аккуратно переложили в один из таких кругов. Махнув дежурному, спасатели спешно удалились. По всей видимости, лекарь, был занят наложением мази и бинтов на кричавшего почти полностью обожженного человека. Сев и оглянувшись, я заметил ворох таких же бинтов к центру от полукруга, лежащих вместе с какими-то тюками из грубой ткани.
Боль и ужас царил в этом месте.
На меня никто не обратил внимания, когда я, подойдя к тюкам, начал заматывать бинтами свою броню, которая никак не хотела со мной расставаться. Порывшись в тюке, я нашел такую же накидку, как и у спасателей, и набросил ее на себя. Теперь я стал ничем не выделяющимся выжившим, с замотанными бинтами руками, ногами и даже лицом. Решив двинуться дальше, я почувствовал легкий толчок в предплечье.
- Помоги - лекарь показал на глиняный сосуд с мазью - вон к тому - кивнул он в сторону извивающегося от боли червя некогда бывшего человеком.
- Хорошо - глухо прозвучал мой голос, от чего лекарь как-то странно мотнул головой.
Подняв бутыль, я пошел за ним. Дойдя до места, он передал мне ворох бинтов, что нес с собой и показал, что их нужно сматывать в тугие рулоны. Сам он делал тоже самое, только параллельно накладывал на них вязкую жижу из кувшина.
Когда мы подготовились, он жестом подозвал меня.
- Держи его, будет вырываться, поначалу сильно жжет.
Подняв уставшие глаза на меня, он тяжело вздохнул.
- Да ты все и сам знаешь. Держи аккуратнее, а то только хуже сделаем.
Взяв обожженного за плечи, я постарался его удержать, но только содрал черную корку обугленной кожи, открыв кроваво красные нарывы.
- Держи его - сорвался на крик лекарь, когда воющий пациент стащил с себя все, что уже было намотано.
Вместо того чтобы попытаться удержать несчастного, я положил левую руку ему на затылок, после чего он сразу затих. Перестав сопротивляться, его руки безвольно повисли вдоль тела, а с губ сорвался выдох облегчения.
- Сможешь так еще раз? - зацепился за меня блеснувшими глазами лекарь. И он быстро обмотал нашего пациента бинтами, превратив его в еще живую мумию.
- Смогу - коротко ответил я, почему-то желая хоть так облегчить страдания здешних несчастных.
----------------------------------------
Теперь, обугленные тела слились в один сплошной хоровод, где я был ключевой фигурой. Я только желал облегчить страдания, не применяя никаких техник, непонятно почему, но это срабатывало. Мы обошли почти всех, когда лекарь сам опустился на одно колено и хрипло выдохнув, стал заваливаться на бок. Я подхватил его, под руку, удержав от падения, и медленно опустил на землю.
- Иди, я немого отдохну и приду - прошептал он мне, смотря невидящими глазами в пустоту и потерял сознание.
- Конечно, придешь, даже не сомневаюсь - с каким-то грустным сарказмом ответил я сам себе, стараясь настроиться на предел. Тонкая нить, что витала за моей спиной, тревожно загудела, сопротивляясь и грозя лопнуть, когда я потянул по ней энергию бескрайних пространств моего второго дома.
- Ладно, ладно, понял, что много не возьмешь - сам себе пробормотал я, уменьшая поток перекачиваемой силы - и этого должно хватить.
Грань сна приняла меня мягко и приветливо. Приложив левую ладонь к солнечному сплетению лекаря, я делился с ним энергией, стараясь чтобы она шла на ускоренное лечение ожогов, которые, как оказалось, покрывали всю его спину.
Физически ощущая его зарастающие раны, я удивлялся скорости, с которой это происходило. Человек, лежал передо мной как открытая книга, и это заставляло задуматься, о том, что мне многое дано. Силой мысли и потоком энергии я даже смог правильно срастить его перебитые когда-то ребра, сросшиеся под не правильным углом, и теперь постоянно сжимающие его диафрагму.