Он ударился о палубу, а Андреев навалился на него. Красное лицо горело жаждой убийства. Одна рука Сержа метнулась к пистолету, прикрепленному к кильту Баннинга, другая — к руке со станнер-пистолетом.
Баннинг ударил своим твердым лбом прямо по губам противника. Тот закричал и выпустил станнер. В это мгновение в драку ввязался Фалькен и схватил усыпляющий пистолет раньше, чем Баннинг успел воспользоваться им.
Капитан пустил в ход свои сильные пальцы. Он едва не выдавил глаз Андрееву, и тот замычал от боли и попытался вырваться. Баннинг откатился в сторону, и в этот миг Фалькен выстрелил в него. Анестезирующий дротик пролетел перед самым носом Баннинга, и он ощутил запах наркотических паров.
На мгновение, пока Вселенная вальсировала перед ним, Баннинг оказался почти беззащитным и смог лишь с трудом подняться на ноги. Фалькен обогнул плачущего Андреева, прижал капитана к стене и выхватил автомат у него из-за пояса.
Клеони подбежала сзади и вцепилась в шею Фалькена.
Он закричал, прижал голову к плечу и отшвырнул девушку. Но секунд, которые он на это потратил, оказалось достаточно. Баннинг нанес ему сильный удар в солнечное сплетение. Пистолет и автомат вылетели из рук Фалькена.
Фалькен пришел в себя достаточно быстро, чтобы прыгнуть к ближайшему оружию, но Баннинг поставил на пистолет большую ногу.
— О нет, не получишь, — прорычал он.
Фалькен прыгнул на него. Баннинг не в первый раз попадал в такую переделку и знал, что не надо зря расходовать силы. Вытянув руки, он нацелил ребро ладони прямо в гортань Фалькена. Послышался хлюпающий звук, и Фалькен повалился навзничь, прямо на Андреева, который все еще скулил, держась за поврежденный глаз.
Пуля пролетела по коридору, рикошетом отскочила от стены и просвистела возле его уха.
— Ого, — сказал Баннинг. — Игра окончена. — Он схватил Клеони и потащил ее к лестнице.
Наверх! Вес его увеличивался с каждым прыжком, так как он приближался к оси вращения корабля.
Пробегая по палубе «Ц», он столкнулся с Чарльзом Вейном, вторым помощником, которого явно разбудил шум. Он направлялся к лестнице, натягивая на ходу форменный голубой с золотом китель.
— Следуй за мной! — бросил Баннинг.
У подножья лестницы появился Джентри с автоматом в руках. Дуло автомата было нацелено на живот капитана.
— Стоять на месте! — рявкнул он. — Руки вверх!
Баннинг прыгнул в коридор палубы «Ц» и втащил за собой Клеони. Пуля резко просвистела мимо головы Вейна.
— Идем, говорю тебе! — крикнул Баннинг. — Потащим ее к мостику!
Вейн, казалось, ничего не понимал, но, как и всякий космонавт, обладал быстрой реакцией. Он поднял девушку к себе на плечо и устремился по коридору к следующей лестнице. Баннинг последовал за ним. Он слышал, как лязгают по металлу башмаки Джентри, спешащего за ним по лестнице, и на бегу он выхватил из кармана зажигалку и нажал на колесико большим пальцем.
Вдоль стены шли перила и стойки, чтобы за них можно было держаться в состоянии невесомости. Баннинг, как обезьяна, вскарабкался по ближайшей и поднес пламя к маленькому кружку в потолке. Потом снова вниз, к лестнице! Джентри ворвался в коридор и выстрелил. Сила Кориолиса отклонила пулю, и та царапнула щеку капитана. Следующая будет послана более метко.
Термочаша потолка отреагировала на жару, сработала сигнализация, и включилась система пожаротушения палубы «Ц», выбрасывающая струи пластипены. Вторая пуля Джентри никуда не полетела. Он все еще боролся с составом, когда Баннинг достиг лестницы.
Мостик представлял собой пузырь со сверкающими подпорками и огромным видеоэкраном на носу корабля, установленный точно на оси вращения. В сущности, веса здесь не было.
Клеони повисла на креплении, измученная и потрясенная случившимся, не привыкшая к состоянию невесомости. Тетсуо Токугава, первый помощник, наблюдавший за всем этим, подплыл к ней и предложил таблетку от головокружения. Вейн припал к двери, глядя на капитана дикими глазами.
— Что случилось, сэр? — спросил он надтреснутым голосом.
— Я бы сам хотел это знать, — выдохнул Баннинг. — Но ничего понять не могу.
Токугава бросил на него полный отчаяния взгляд.
— Вы не могли бы протолкнуть эту штуковину в ее горло, капитан? — жалобно попросил он. — Мне приходилось видеть, как люди вталкивали в себя при невесомости целые обеды.
— А, да, это необходимо.
Баннинг прикрепил себя к стойке, взял одной рукой голову девушки и принялся потчевать ее лекарством, одновременно рассказывая, что произошло.
Токугава присвистнул:
— Что же это такое? Мятеж?
— Если пассажиры поднимают мятеж… Интересно, что говорит об этом закон, — склонив голову, Баннинг прислушивался. Приоткрыл дверь. Из проходов не донеслось ни звука. Он закрыл ее и запер.
Вейн выглядел больным. «Он неплохой парнишка, — подумал капитан, — но воспитан в пуританских традициях сегодняшнего западного народа». Он боялся опасности меньше, чем нарушения законности в его понимании. Токугава, воспитанник Лунного города, был более гибким, ибо впитал в себя космополитизм колонистов Луны.
— Что же нам делать? — прошептал второй помощник.
— Узнать, в чем дело, — проворчал Баннинг.
Он пробрался к отделению интеркома, вошел в него и включил рубильники. Первое, что ему нужно, это информация о корабле. Если он их подведет, то возвращение домой будет долгим.
«Повелитель Грома» имел форму сфероида из стали, расположенного вдоль оси ускорительных трубок, чья скелетная система выступала из кормы, подобно древнему подъемному крану. Это был большой корабль: в самом широком месте диаметр его равнялся более чем тремстам метрам; это был мощный корабль: хотя он и не был рассчитан на плавание вдоль эллипса Хофмана, но мог двигаться со скоростью, которая вывела его на гиперболическую орбиту — от первой Земной станции до Джовианской системы — менее чем за месяц! Но и у него были свои ограничения.
Он не должен был входить в атмосферу, он оставался на орбите, а челночные лодки забирали груз или заменяли его на другой. И не столько из-за огромной массы двойной оболочки, — это не так уж важно, когда на тебя работает автоматика, — сколько из-за самой конструкции. Для того чтобы развивать свою фантастическую скорость, он должен был выбрасывать ионы почти со скоростью света; это же требовало ускорительных трубок огромной длины, открытых вакууму пространства. И если бы воздух окружил зарядные кольца, эти трубки образовали бы дугу и сгорели. На борту не было спасательных шлюпок. Маленькое судно не может иметь двигатель, способный погасить гиперболическую скорость материнского корабля. Здесь, в большой холодной тьме за Марсом, убежать с корабля было невозможно.
Баннинг включил экран, который в случае крайней необходимости обеспечивал двусторонний визуальный контакт между несколькими ключевыми точками.
— А если это не случай крайней необходимости, — проворчал он, — то тогда уж я не знаю.
Прежде всего, система жизнеобеспечения, находящаяся в сердце корабля. Он вздохнул. С такими вещами не шутят: запасы воздуха и воды нужно постоянно возобновлять.
Далее — контрольные гироскопы. Экран показал ему их убежище, напоминающее колонны в каком-нибудь языческом храме. В невесомости осевой части корабля мимо них проплыло тело мертвого человека. Медленное течение воздуха несколько раз перевернуло его. Когда на экране появилось лицо, Баннинг узнал Тьедженса, одного из двух стюардов. Он был убит выстрелом в голову, и рядом с ним плавало небольшое серо-красное облачко.