вызвал бы ярость всей моей семьи. Никто не хочет столкнуться с Де Люка. Если
понимают, что для них лучше.
Де Люка. Фамилия казалась смутно знакомой, но я не была уверена почему.
– Он заверил меня, что их отношения окончены. Но позже я обнаружил, что они
продолжали видеться месяцами. Ребекка тайком сбегала из дома и ускользала с ним,
когда никто не обращал особого внимания. В последний раз, когда я видел свою
сестру, она солгала мне - сказала, что отправляется спать. Но на самом деле
смылась с ним в какой-то клуб за пределами Бостона.
Он медленно, печально покачал головой, его глаза заполнила темнота, отчего по
моему позвоночнику пробежала холодную дрожь.
– Что случилось?
Он посмотрел на меня, и внезапно гнев загорелся в его темных чертах.
– Нам позвонили из местного отделения полиции. Еѐ нашли в машине, которая
врезалась в рощу деревьев менее чем в миле от нашего дома.
– Мне жаль, – сказала я почти инстинктивно.
– Машина принадлежала Роберту, но его, конечно, нигде не нашли.
– Он просто бросил еѐ?
Доминик вновь затряс головой, отчаяние настолько сковало его плечи, что я почти что
чувствовала напряжение, исходящее от него.
– После еѐ смерти, после похорон отец выследил Роберта и схлестнулся с ним. Это
было более чем месяц спустя, но на его лбу был свежий шрам. Было так очевидно,
что в ту ночь он был за рулем. В смысле… да ладно, зачем бы Майлз вѐл машину
брата? Зачем ему было находиться с девушкой, которая утверждала, что она
подружка Роберта? И уж кому-кому, но Майлзу-то зачем было оставлять еѐ с такими
травмами?
Его руки сжались в кулаки на бедрах, гнев так явно сверкал в его глазах, что мог бы
быть фейерверком в небе на день Независимости. Затем он продолжил:
– Но Майлз настаивал, что Роберт не имел к этому отношения. Настаивал, что он вѐл
машину той ночью. А мой отец… – следующие его слова сочились гневом, –
неизвестно почему, поверил ему. Но я знаю. Знаю, что Роберт убил мою сестру.
Доминик встал и снова начал расхаживать. Его напряженные плечи были так
натянуты, что было видно, как подрагивали мышцы под его рубашкой. Отчасти я
сочувствовала ему. Я знала, каково это – потерять семью в одно мгновение. У меня
Торн – 3 Гленна Синклер
были кое-какие воспоминания об аварии, которая унесла жизни моих родителей, а
ещѐ меньше о самих родителях. И все-таки у меня было постоянное чувство, что в
моей жизни чего-то не хватает. Я бы никогда не пожелала этого никому, даже тому,
кто намеревался навредить мужчине, которого я любила.
– Когда все это было?
– Неважно сколько времени прошло. Моя сестра мертва, а тот человек в ответе за
случившееся. – Доминик остановился, его взгляд упал на фотографии, которые я все
еще держала в руках. – Майлз умолял моего отца не побуждать полицию арестовать
Роберта, и заключил с ним сделку, чтобы отец не рассказал Джексону Торну. Сказал,
что всѐ исправит. Не представляю, как он мог исправить что-то настолько
катастрофическое, как убийство моей сестры. Я хотел правды. Хотел, чтобы Роберт
заплатил за смерть моей сестры. Око за око…
В голове промелькнула вспышка воспоминания о том, как прошлой ночью Роберт
лежал в той постели, из его бока вытекала кровь, в то время как Лиза и Майлз делали
всѐ, что было в их силах, чтобы извлечь пулю и залатать рану.
Меня вновь охватила дрожь.
– Отец не подпустил бы меня к Майлзу или Роберту. Сказал, что у него всѐ под
контролем. Вместо этого он отослал меня в чѐртову Южную Америку заниматься
семейным бизнесом.
И тогда я осознала, где раньше слышала имя Де Люка. Мартин Де Люка был
известным криминальным боссом Восточного Побережья – безжалостным человеком,
у которого, по слухам, были в кармане как политики, так и бизнесмены самого
высокого уровня. Поговаривали, что он руководил Нью-Йорком – не только городом, а
целым штатом – и вхож к сенаторам и конгрессменам. Ходили даже слухи, что они с
президентом были приятелями по гольфу.
Мартин Де Люка.
Если именно он был отцом Доминика, тогда у нас было гораздо больше
неприятностей, чем я могла себе когда-либо представить.
Доминик, должно быть, увидел мимолетный страх на моем лице. Он расплылся в
слабой улыбке, которая говорила больше, чем я хотела знать, видеть, понимать.
Он наслаждался моим страхом.
– Я даже не представлял, что за сделку заключил мой отец с Майлзом. Но у меня
были кое-какие мысли. Я знал, что он хотел расширить бизнес до Западного
Побережья, знал, что он уже послал туда парней разведать обстановку. Когда я
услышал, что Майлз сбежал в Техас, то решил, что это дело рук моего отца. Он
заставлял любимца Америки налаживать для него связи, чтобы помочь ему развить
бизнес в Техасе.
– Майлз не сделал бы этого.
– Думаешь? – рассмеялся Доминик. – Значит, ты не так уж хорошо знаешь своего
парня.
Но я знала. По крайней мере, так думала. Но затем глянула вниз на фотографии,
которые всѐ ещѐ были у меня в руках. Знала ли я его? Или знала только то, что
Майлз хотел, чтобы я знала?
Я выпустила фотографии из рук и наблюдала, как они рассыпаются по полу, лицо
Клэр улыбалось с дюжины разных ракурсов.
– Майлз не хотел, чтобы его папочка узнал о том, чем он занимается. И он
определенно не хотел, чтобы бедный маленький Роберт отправился в тюрьму. Он,
наверно, согласился бы на что угодно, если бы это помогло защитить любого из своей
Торн – 3 Гленна Синклер
семьи.
– Я так не думаю.
Но я думала. Логично, что Майлз стал бы на защиту брата. В этом отношении он был
преданным, только не со мной, конечно. Но технически я и не была его семьей. У нас
было соглашение.
– Если честно, я не представляю, что за уговор был у отца с Майлзом. Всѐ, что знаю –
я вернулся из Южной Америки, а мой отец обмолвился, что Майлз уехал в Техас и
пытался скрыться от своих обязательств. Поэтому я вылетел туда, чтобы всѐ
разведать. Тогда я и нашел тебя в том ресторанчике с твоей подружкой, ты
жаловалась и стенала над своим разбитым сердцем. Я пригласил тебя, чтобы узнать
положение дел. Но затем отец обнаружил, что я там, и велел возвращаться. Что он
сам справится с семьей Торн. – Доминик затряс головой, разочарование явно
читалось в его глазах. – Он сказал мне, что обо всѐм уже позаботились. Но Роберт
всѐ ещѐ разгуливал на свободе, а Майлз… – Он прошѐлся по мне взглядом с ног до
головы, задержавшись на моих бѐдрах, на груди. Я вновь скрестила руки перед
собой, на этот раз плотнее прижимая их к груди. – Я не буду просто сидеть и
смотреть, как эти двое спокойно расхаживают, словно ничего не случилось. Это была
моя сестра.
– Вы, должно быть, были близки.
Он не ответил мне. Передвинулся к двери, вышагивая перед ней.
– Они должны заплатить. Роберт – за убийство Ребекки, а Майлз – за то, что мешает
мне отомстить.
– Майлз не позволит тебе выйти сухим из воды, – мягко говорю я. – Он сделает что
угодно ради людей, которых любит.
– Да. Но как насчѐт тебя? Скольким он готов пожертвовать ради тебя?
Я вспыхнула, неуверенная, как ответить на этот вопрос. Если быть честной, я и