Доктор Барнер прищуривается, и ее взгляд становится серьезным.
— Ларона, это нехорошо. Вы… влюблены в Торна?
Я качаю головой, но она мне не верит.
— А что он? У него есть к вам чувства?
Я пожимаю плечами. Каким-то образом я чувствую, что будет совсем нехорошо, если она узнает больше.
Доктор Барнер хватает меня за руку. И эта хватка крепка, как сталь.
— Пойдемте. Мы должны уйти, пока Торн не вернулся.
— Нет… пожалуйста… — Я пытаюсь сопротивляться, но доктор Барнер сильнее. Перед входной дверью она разворачивается ко мне лицом и смотрит в упор. Ее голос — просто шепот, но я замечаю панику в ее глазах.
— Вы хотите убить Торна?
— Нет, — в ужасе шепчу я, — конечно, нет.
— Тогда держите свои чувства при себе… и в особенности — его чувства. Если «Древо Жизни» узнает, его убьют. Эти чувства нежелательны.
Я смотрю на нее.
— Но… — мямлю я.
— Идемте со мной и не смейте никому рассказывать о том, что вы так откровенно мне здесь показали. Я на вашей стороне настолько, насколько это возможно. Но это все, что я могу сделать для вас, а также для Торна. Забрать вас и надеяться, что Торн со временем успокоится… что уровень его гормонов упадет, как только вас не будет рядом.
Я позволяю ей увлечь меня за собой… я слишком обеспокоена ее словами… и я ей верю. Верю, что они навредят Торну, если он из-за меня сорвется.
Выйдя за ней из дома, еще раз оглядываюсь на бунгало — на красивую иллюзию, в которой я прожила почти три недели. Мысленно прощаюсь с Торном. Я кладу руку на живот, и понимаю, что забираю с собой частичку его. Слабое утешение, но это все, что у меня останется.
Доктор Барнер провожает меня в электрокар, на котором приехала.
— Крепитесь, Ларона, — говорит она, печально улыбаясь, и мы уезжаем.
Я вхожу в свое бунгало в плохом настроении. Как уже не раз за последние недели, я снова разговаривал с Кроу — искал способ сохранить Ларону при себе. Но Кроу, с его аналитическим складом ума, каждый раз доказывал мне, что это невозможно.
— Брат, ты должен оставить это. Они пристрелят тебя, как и Арроу. Даже если вам с ней удастся сбежать в джунгли, краулеры рано или поздно выследят вас. Вы не сможете сражаться против всех. И Ларона… ее тело не в состоянии перенести такие физические нагрузки. Мы другие… мы можем выжить там, а она — нет. И даже если вам это удастся, что, как я уже сказал, абсолютно невозможно, как ты собираешься с ней там жить? Вдвоем в джунглях?
Кроу прав… он так чертовски прав… но это не помогает мне принять неизбежное. Правда в том, что с каждым днем мне все труднее смириться с тем, что у меня отберут Ларону. Мысль о том, чтобы вернуться к прежней жизни, абсурдна. Ничто не будет как прежде… ничто не будет так, как было раньше!
Я останавливаюсь на кухне, раздувая ноздри. В воздухе витает аромат Лароны… но есть еще один запах. Кто-то был здесь! Волосы встают дыбом, и я начинаю звать Ларону. Тишина! Заглядываю в гостиную, в ванную, в спальню и даже в свою комнату. Никого! Она исчезла. Я обыскиваю бунгало, как агрессивный хищник, преследующий запах добычи. В спальне мой взгляд падает на простыню. Инстинктивно я поднимаю ее, чтобы еще раз вдохнуть запах Лароны… сладкий женственный аромат. Когда я разворачиваю простыню, что-то падает на пол. Записка, написанная рукой Лароны. Моя малышка нервничала, когда писала это… ее почерк неровный, но самым явным доказательством является острый запах страха на бумаге. И я сразу же понимаю, почему. Ларона оставила мне сообщение: «Я беременна. Они меня забрали». Сжимаю записку в кулаке и сопротивляюсь желанию закричать. Я должен был быть тут, чтобы защитить свою женщину!
Мое первое желание — словно бешеный зверь, ворваться в исследовательский центр и забрать Ларону. Я чувствую себя наркоманом в ломке. Возможно, это разговоры с Кроу не дают мне очертя голову поддаться импульсу. Кроу повлиял на меня… и сейчас это во благо.
Вместо того чтобы идти по запаху моей малышки, я выхожу из бунгало и направляюсь обратно к Кроу. Я по-прежнему настроен заполучить Ларону, но также понимаю, что ничего не смогу сделать в одиночку.
Кроу удивлен, ведь я ушел от него меньше десяти минут назад.
— Ее нет… они забрали ее, — рычу я, прежде чем он успевает что-то сказать.
Кроу осознает мое опасное настроение и освобождает дорогу.
— Заходи… и, если тебе надо выпустить пар, иди сразу в спортзал, чтобы тебя не услышали.
Именно так я и делаю: атакую грушу, будто это краулер, и луплю по ней, пока она не лопается, а песок не просыпается мне на ноги. Затем я нападаю на невинный напольный мат и рву его в клочья, а его наполнитель разлетается по всему спортзалу.