Грэм взволнованно уставился на него.
— Видел бы ты своё лицо, — сказал Мэттью.
— Это не смешно, Мэтт. Я умираю.
— Уже не умираешь, — сказал его друг.
— Э?
— Я закончил с самыми худшими повреждениями, — сказал Мэттью. — У тебя была порвана большая вена в левой ноге. Я это исправил, и срастил кость обратно, но страшнее всего был кусок ребра, засевший в твоём сердце.
— Я ничего не чувствовал. Когда ты успел? — «Он что, сказал, что моё ребро пробило мне сердце?»
— Я начал сразу же, как только ты убрал броню, — ответил его друг. — Вот, почему у тебя тело онемело. Папа заставил меня запомнить все главные нервы.
Грэм потратил немного времени, обрабатывая это, и с некоторым удивлением заметил, что его тело действительно онемело. «Как это я не заметил? Он для этого продолжал болтать? Чтобы меня отвлечь?»
— Если ребро воткнулось мне в сердце, то я бы умер до того, как ты сюда добрался, — без всякого выражения сказал Грэм.
— Вот, почему я сказал тебе не отзывать меч. От рубинового камня к твоим сердцу и лёгким шла линия силы. Он каким-то образом поддерживал ток крови и работу твоих лёгких, пока я не смог всё исправить. — Мэттью смотрел на него покрасневшими глазами.
— Ты что, собрался плакать? — встревоженно спросил Грэм. Мэттью был известен отнюдь не выражением эмоций.
— Нет, — сказал его друг, вытирая лицо. — Заткнись. Ты — мой лучший друг. Я думал, что ты умираешь.
Грэм пробормотал что-то неразборчивое. Комок в горле затруднял ему речь.
— Что? — спросил Мэттью.
Он сглотнул, и попытался снова:
— Я сказал «броня очень клёвая».
Мэттью засмеялся:
— Ага, действительно клёвая, а? Твой план заманить сюда Чэл'стратэка, позволяя ему бить по тебе с близкого расстояния, тоже был довольно клёвым.
— А вот теперь ты просто умничаешь.
— Ага, — с улыбкой сказал его друг. — Умничаю. Я в жизни не видел ничего тупее этого.
Грэму тоже хотелось смеяться, но его тело было не совсем к этому готово.
— Я могу сесть?
— Ещё нет. У тебя всё ещё вывихнуто правое плечо, и порваны мышцы в нескольких местах. Давай, я это исправлю, а потом, возможно, я позволю тебе снова пользоваться твоим телом.
Мэттью призвал обратно своего дракона Дэскаса, и вылечил ему ногу, прежде чем они оседлали его, чтобы улететь прочь. Грэм скептически посмотрел на существо.
— Дэскас не вынесет двоих, — сказал он. Дракон не выглядел способным нести более одного седока.
Мэттью положил ладонь ему на плечо:
— Я сделаю нас легче, не волнуйся.
— Каждый раз, когда ты говоришь «не волнуйся», я позже решаю, что волноваться мне следовало, — сказал Грэм.
— Ты ворчишь как старая бабка.
«Есть причина, почему бабки доживают до старости», — подумал Грэм, но воздержался от дальнейших споров. Вскоре они летели обратно к Замку Камерон.
— Ты сказал, что Мойра была с Грэйс и Айрин…
— Когда Папа получил послание от Элэйн, он отбыл сразу же. Мы с Мойрой отвезли остальных обратно на летающей машине, но времени у нас на это ушло больше. Добравшись до замка, нам нечего было делать, а Папа не вернулся, поэтому мы взяли дело в свои руки.
— Я не знал, что он дал вам драконов, — сказал Грэм.
Мэттью улыбнулся:
— Он и не дал. Но он показывал их нам. Планировал подождать, пока мы не станем гораздо старше.
— Тогда как?
— Мы сами взяли, — сказал его друг. — Мама уже была настроена на дверь в комнату с яйцами, а я уже знал ключ к стазисному замку.
Грэм просто покачал головой.
— Потом мы взяли драконов, и полетели к дому, но там никого не было, и от самого дома остались лишь обгорелые балки. Мы разделились, и начали поиски. Мойра нашла Грэйс, и послала мне послание, поэтому я направился в ту же область, но вместо них я нашёл вас. Мама, наверное, всё ещё ищет, поскольку она не могла слышать послание Мойры. — Он постучал себе по виску.
— Прошлой ночью, — сказал Грэм, — я видел, как твой отец бился с Сэлиором.
— Тогда он, возможно, уже вернулся в замок, — сказал Мэттью.
— Не думаю, что он победил.
— Папа бы не проиграл, — сказал молодой волшебник. — Он побеждал врагов и похуже.
— Сэлиор его ждал. Думаю, он застал его врасплох.
— Он не проиграл бы, Грэм.
— Но…
— Просто заткнись, — сказал Мэттью. — Он будет в замке, когда мы вернёмся.
«Надеюсь на это», — подумал Грэм.
Когда они прибыли в Камерон много часов спустя, они не нашли там ни Графа, ни Графиню. Мойра вернулась с Грэйс и Айрин, и взволнованно дожидалась их.