Всплеск гнева заставил Грэма шагнуть вперёд. Ему хотелось задушить наглого охотника:
— Не смей впутывать в это моего отца!
Грэйсон отскочил назад, и перекатился, подхватывая лежавший на земле лук. Грэм ощутил щекой движение ветра, и обнаружил, что смотрит прямо на кончик натянутой на луке стрелы:
— Остерегись, малец. Ещё раз пригрозишь мне — и мне придётся искать себе новый дом.
Грэм остановился, и попытался успокоиться:
— Я этого не забуду, злодей. Ты уже дважды угрожал убить меня.
Чад ослабил натяжение лука, и снял стрелу, вернув её в колчан. Он нагнулся, собирая остальную свою экипировку с земли, и пошёл прочь:
— Мне плевать, малец.
Развернувшись, чтобы тоже уйти, Грэм обнаружил стрелу, торчавшую в стволе небольшого деревца, которое было чуть справа от его головы — и его глаза расширились. Он и не заметил первого выстрела, когда охотник только успел поднять лук с земли.
— Оставь себе, малец. Будет тебе урок, — послышался голос лесничего, уже скрывшегося в гуще леса. — Выбей дурь из башки, и мобыть однажды мы поговорим.
Поведя Пеббл обратной дорогой, Грэм пошёл домой. К тому времени, как он добрался до дома, его гнев исчез, сменившись неуютным ощущением смущения и стыда.
«Я не гожусь для того, чтобы носить имя Торнбер. Может, мама права», — думал он про себя.
Глава 2
С вершины одной из статуй, украшавших вход в центральный донжон, донёсся голос:
— Куда ты направляешься? — Подняв взгляд, Грэм заметил маленькую тряпичную мишку, набитую тряпьём и так часто латанную, что было невозможно сказать, из какой ткани изначально была сделана эта игрушка. Она была одной из самых старых и самых умных магических спутников Мойры.
— Не твоё дело, — угрюмо ответил он. Всё, что он скажет медведице, будет передано её создательнице. Он ничего не имел против сестры Мэттью, она вообще была одной из его самых близких подруг, но он не собирался делать этот постыдный случай известным кому-то ещё.
Мойра Иллэниэл была сестрой-близнецом Мэттью Иллэниэла, насколько все знали, но на самом деле её удочерили. Большинство людей считали, что они с Мэттью родились в один день, но на самом деле она была рождена за тысячу лет до брата. Её матерью была одна из последних архимагов Сэнтиров, а её отца, по иронии судьбы, звали Мордэкай Иллэниэл — так же, как и её приёмного отца. С технической точки зрения, Мойра приходилась своему брату много-много-юродной бабкой.
Мэттью не любил, когда ему об этом напоминали.
Будучи ребёнком из рода Сэнтир, она унаследовала те же дарования, какими обладала её мать — а конкретнее, способность создавать разумные магические сознания, или, как их следовало правильно называть, анима. Грэйс была её первым творением, когда Мойра наделила свою игрушечную мишку жизнью в качестве отнюдь не воображаемого друга.
Звук мягкого удара возвестил падение медведицы со статуи и её приземление на устилавшие пол каменные плиты.
— Такая необщительность не в твоём характере, — сказал Грэйс, неторопливо труся чуть позади него.
Грэм сжал челюсти, и пошёл быстрее, двигаясь по коридору в глубины замка. Он действительно не хотел ни с кем разговаривать, и медведице теперь было трудно за ним угнаться. Свернув за угол, он ловко избежал столкновения с двумя слугами, нёсшими большую, полную до краёв супницу.
Он почти мгновенно осознал, какой несчастный случай грозил вот-вот произойти. Развернувшись и нырнув, он поймал медведицу, подняв её, когда она вышла вслед за ним из-за угла, и аккуратно выдернул её у слуг из-под ног.
— У-ух! — встревоженно воскликнула Грэйс, когда он её подхватил.
— Как ты умудряешься производить так много шума, вообще не имея лёгких? — спросил он вслух.
Голова Грэйс повернулась к его лицу, и он каким-то образом определил, что её глаза-пуговки смотрели в его собственные.
— Ты спас меня! — объявила она. — Как же это доблестно.
Смутившись, он попытался заставить её быть потише:
— Не так громко. Я лишь спас тебя от купании в горячем супе. Сомневаюсь, что на тебя это как-то повлияло бы, кроме как придать тебе неприятный запах.
Слуги с любопытством наблюдали за ними, но как только он поймал их взгляды, они уважительно кивнули, и пошли дальше. Как и все остальные в Замке Камерон, они были хорошо знакомы с маленькими спутниками Мойры. Говорящие мишки были им не в новинку.
— Тривиальность последствий ни коим образом не уменьшает благородство совершённого тобой спасения, — ответила медведица. Хотя у неё и не было ресниц, Грэм почти мог чувствовать, как она хлопала ими, произнося эти слова.