После расставания я тихо съехала с квартиры и решила, что мне надо еще раз попытаться встретиться и все решить со своим мужем. Сначала я заехала домой и дождалась пропуска. А потом, собрала вещи и поехала к нему, без каких либо намерений.
Вернее, с одним только намерением. Развод. С собой я везла целый пакет его писем. Сама я почти не писала, только изредка присылала открытку. Он написал, что у него какие-то неприятности по службе, но он с радостью встретит и ждет меня. Что у него своя комната в офицерском общежитии, и я могу там оставаться столько времени, сколько захочу. И если я не желаю, то он может пока пожить у друга и меня не стеснит ничем. Обещал, что встретит. Но все получилось, как всегда. Меня он не встретил. Добиралась с попутчицей знакомой, с которой познакомилась в поезде, а она возвращалось домой к мужу. С ней я быстро сошлась и она мне здорово помогла в первое время.
Приехала. Вот же! Все, как говорила мне Лариска. Вокруг уныло и все не так. И люди и этот постылый гарнизон и эти несчастные женщины. Витютя ушел в море, перед самым моим приездом. Так, что мне предстояло самой жить и ждать его возращения. Сначала я решила развернуться и уехать, а потом застеснялась. Так как, уже познакомилась и стала привыкать к людям, к характеру людей и порядкам в военном городке. Такой поступок, как уехать, не дождавшись мужа с моря, всеми ими просто не переносился. А если бы вдруг, теоретически, я бы решила остаться с мужем и не расходится, но уехала бы сейчас, то они бы все, кто был бы свидетелем моего бегства, потом не дали бы мне прохода. Да и ему, тоже. К тому же мне надо было все разузнать о том, что же за неприятности у него. Так, что я решила еще раз испытать свою судьбу. Осталась. Тем более, в общежитии, женщины все узнавали первыми и знали о каждом: когда и кто вернется с моря, из похода. По их сведениям, мне предстояло подождать около месяца. Ну, месяц я могла еще выдержать в этой дыре, но не более. Решила, что буду ждать, как все женщины, как ждали все офицерши. Думала, что я изменилась и стала другой, но опять сплоховала.
Примерно через неделю я уже познакомилась с большинством женщин, которые, как и я, ждали своих мужей из похода. Разница между нами была как пропасть. Они терпеливо и трепетно ждали, предвкушая радости встречи, секса и общения с мужьями, а я ждала его для того, чтобы покинуть. И никакого тебе общения, не то, что радости.
Очень скоро меня стали раздражать одни и те же разговоры об этом. И как-то раз я не выдержала и вспылила. Поспорила по поводу роли женщин в судьбе моряка. Толком я ничего об этом не знала, но не хотела принимать в свой адрес упреки по поводу того, что такие, как я только и ждут мужей для денег и секса. Неожиданно, к неприятному разговору подключились другие женщины и к всеобщему удивлению, спор очень быстро вышел за пределы общей кухни и стремительно прокатился по этажам общежития и дошел до начальства. Меня в споре выставили, чуть ли не самой главной задирой. Постаралась одна дамочка. Однажды, утром ко мне постучали в дверь, и я открыла. На пороге стоял офицер, звания которого я особенно не различала, и попросил разрешения зайти и поговорить. Я, все еще не втянулась в эту субординацию и пригласила. Он по-хозяйски осмотрелся, спросил о том, как мне живется и какие у меня трудности. Я и не думала, что это офицер из штаба. Подумала, что он сослуживец и решил навестить жену своего друга. Поэтому я не сильно так, но все, же разоткровенничалась. И как-то сам по себе разговор перешел на все еще тлеющую тему недавнего спора. Иван Тимофеевич, так звали офицера, выслушал все мои разглагольствования по этому поводу и мои комментарии к позиции противоположного лагеря. По его поведению я поняла, что ему очень хотелось бы, чтобы больше подобных споров не возникало, и он меня стал уговаривать принести извинения той дамочке, которой я дала отпор. Я, естественно, отказалась. С какой стати? Тогда он, привел мне убийственный аргумент и сказал, что я себя веду так, как будто я, а не та дамочка, жена старпома и мне бы следовало вести себя по скромнее, тактичнее. Вот еще, друг? Подумала. А потом догадалась и спросила о том, кто он и кем служит. После его ухода я крепко задумалась.
Вспомнила слова Лариски о друзьях, любовниках, начальниках мужа и поняла, что я окончательно обосра….. Так бы она сказала. И не только сама, но и мужа, так же.
Это тебе не вольная жизнь. Говорю себе. Видимо мне, все-таки придется прислуживать офицершей! А я — то думала? Мне всего этого было не нужно. Всех этих разговоров и проблем, и уж тем более производства себя в офицерши. В душе я была против и решила, сразу же уехать и больше тут ни дня не торчать в этой дыре. Забыть обо всем, как о плохом и противном сне.