Из-за боязни увидеть, что промахнулся, Гиббс не решался оглянуться на цель. Гораздо проще было уйти после атаки прямо в облака и верить в то, во что хотелось верить, в то, что торпеда идет верным курсом и должна поразить цель. Но сегодня облаков не было, и ему придется оглянуться.
– Попал! – Восторженный крик кормового стрелка резанул ему по ушам.
Быстро оглянувшись, он увидел столб воды, медленно опускавшийся на корму атакованного корабля.
Когда они спешно возвращались домой, черный дым от взрыва все еще обволакивал корму корабля и поднимался к небу, словно огонь погребального костра.
Гиббс поразил цель лишь в самый последний момент. Торпеда угодила в край кормы судна. Еще несколько футов, и она прошла бы мимо. Атака Барри окончилась безрезультатно. Но по дороге на базу Гиббс и его экипаж ликовали. Им с детским нетерпением хотелось поскорее вернуться домой и рассказать, как это случилось. Они живо представляли себе каждую деталь полета и, наконец, будущую вечеринку в столовой.
Между тем Бьюман и Хикс, вернувшись после первой атаки, перезагрузили самолеты и вновь вылетели для нового удара по конвою час спустя после Гиббса. Этот факт расстроил пилотов, ожидавших своей очереди к вылету и считавших, что теперь пришло их время. Их встретил интенсивный, но не точный огонь кораблей сопровождения, не столь опасный, как выглядел, но достаточный для того, чтобы сбить самолеты с цели. Обе их торпеды прошли мимо.
А на аэродроме в Норт-Коатс Гиббс влетел в оперативную комнату и сделал свой доклад. В это время два самолета дозаправлялись и оснащались торпедами.
Времени для поздравлений не было. С Гиббсом, офицером, который удачно провел атаку, хотел поговорить по телефону командующий.
– Считаете ли вы, что следует нанести еще один удар по конвою?
– Конечно.
– А облачность для этого достаточная?
– Да, конечно, сэр. Вполне достаточная для нанесения быстрой атаки. – Гиббс просто не мог ответить иначе.
Итак, они снова поднялись в воздух. На этот раз три самолета, ведомые Гиббсом. Ожидая своей очереди, Х-Ф был в тихой ярости оттого, что и на этот раз он остался дома. Его можно было простить за мысль о том, что Бьюман и Гиббс проявили некоторый эгоизм. Обнаружена достойная цель, Х-Ф был следующий в очереди, отдохнувший и готовый к бою. Он считал, что мог бы подняться в воздух до Гиббса и Барри, которым пришлось проходить повторный инструктаж. Важно было не упустить время, вскоре наступят сумерки. Но Гиббс жаждал полета, более того, он чувствовал, что должен лететь именно он. Он точно знал все условия, успешно провел одну атаку и вполне мог провести вторую.
В половине пятого три самолета поднялись в воздух, почти не надеясь достичь цели при свете дня. Атаку придется проводить в темноте. Сразу же после взлета три самолета разошлись и полетели независимо друг от друга. В своих мечтах Гиббс успел поразить два корабля в один день, однако опускавшаяся темнота разрушила их. Пилотам не удалось повторно обнаружить конвой и пришлось вернуться домой.
Ко времени возвращения в Норт-Коатс Гиббс налетал уже восемь часов, включая полеты на низкой высоте. Он пережил периоды огромной физической концентрации, нервного возбуждения и чувства опасности. Он очень устал. Предстояла ночная посадка на базе. Взлетной полосой служило зеленое поле с двумя рядами огней. Ночные полеты для Гиббса были еще в новинку.
На подходе он выровнял машину и на секунду отпустил рычаги газа, чтобы поправить свет в кабине. Рычаги почти мгновенно скользнули назад, и оба мотора заглохли. Самолет начал терять высоту. Через стекло кабины Гиббс видел, как сигнальные огни поползли вверх. Он бросился открывать дроссели, но было уже поздно. «Бьюфорт» с ужасной силой ударился о землю, несколько раз перевернулся и развалился на части. Последнее, что помнил Гиббс, были сигнальные огни, взметнувшиеся в небо над ним, когда самолет, перевернувшись через крыло, врезался в насыпь Линкольншира.
Коулсон очнулся в поле недалеко от самолета в полубессознательном состоянии, но целый и невредимый. Штурман сломал обе ноги. У стрелка было сильное сотрясение мозга. Гиббс повредил голову и сломал правую руку. Пройдет еще много месяцев, прежде чем он снова сможет летать.
На следующее утро Френсис нашел на насыпи игрушечного панду. Он сильно пострадал, как и остальные члены экипажа, но уже этой ночью медвежонок сидел на тумбочке возле кровати Гиббса в госпитале.