— Что вы тут делаете, малявки?! — прорычал Паштет. — Уходите отсюда, а то загрызу! Здесь вам не место.
Паштета приняли в отряд совсем недавно, и его прямо распирало от гордости. Но он был не намного выше и крупнее маленького Компотика — прямо дистрофик какой-то.
— Не зазнавайся, — ответил ему Компотик. — Скоро и мы станем такими же разбойниками.
— Ну да! — усмехнулся Паштет. — Станете. Если кошка не слопает…
Посвистывая, он пошёл дальше, и два маленьких друга сразу забыли про обидчика, потому что впереди, в середине крысиной толпы, появился Харчо.
— Это мой папа! — прошептал Торпи с гордостью.
— А вон мой! — показал Компотик, показывая на крысу с одним ухом, стоявшую справа от вожака.
— Станови-ись! — прокричал Одноухий.
Крысы, толкаясь и кусая друг друга, начали выстраиваться в длинную шеренгу. Харчо ждал, притопывая ногой. Его хвост нетерпеливо подрагивал. Конечно, раньше крысы и понятия не имели, что такое строиться, Кислый Батон совершенно не уделял внимания военной дисциплине. Неужто у этих тупиц совсем нет мозгов? Главное в шеренге — плечо товарища.
Ведь если чувствуешь плечо товарища, в бою с собаками уже не так страшно. Сколько раз Харчо втолковывал им эту простую истину! Но его безголовые сородичи не хотели ничего понимать. Они наступали друг другу на хвосты, вертелись, грызлись, и только злобный взгляд вожака удерживал их от крупной драки.
— Сми-и-ирно! — прорычал Харчо, потеряв, наконец, терпение.
Крысы знали, что после этой команды нельзя шевелиться, и замерли каждый на своем месте, независимо от того кто где и на чем стоял, даже если это был чей-то хвост.
— Суслики, да и только! — в сердцах крикнул Харчо. — Я сейчас сам вас расставлю. А кто пикнет — враз откушу что-нибудь, вы меня знаете!
— Знаем, сыр! — отозвались вояки нестройным хором.
Харчо встал по центру дороги и сплюнул на землю.
— Ты! — указал он на ближайшего разбойника.
— Вот твоё место.
Тот шустро подбежал и встал на плевок.
— Мордой к луне! — поправил его Харчо. Потом он сделал шаг в сторону и снова сплюнул на дорогу.
— А теперь ты, Баклажан! Вставай сюда. Тоже мордой к луне.
Старый сутулый крыс с уродливой опухолью на спине послушно встал на указанное место. Его с детства звали Баклажаном, но потом, когда на спине у него вырос горб, ему дали кличку «Горбун». Справа от Горбуна встал Перевёртыш, за ним пристроились остальные крысы, они все поворачивали носы к луне, недовольно поглядывая на вожака. Дисциплина давалась им невероятным трудом.
Торпи с Компотиком, раскрыв рты, наблюдали за бравыми разбойниками из-за камня. Им ужасно хотелось поскорей стать большими, чтобы вот так же строиться под луной.
— Когда я вырасту, я буду вожаком, — прошептал бобрёнок.
— А я буду твоей правой лапой! — ответил другу крысёнок.
И у них сладко защемило в груди от этих мыслей.
Когда крысы выстроились, вожак прошёлся вдоль всей шеренги, подравнивая ряд, потом взобрался на пень и скомандовал:
— Равня-а-айсь! — Воины выставили вперёд животы и напрягли хвосты, задрав их кверху. Харчо выждал, когда все хвосты будут под одним углом, и рявкнул: — Смирррно!
После этого он с удовольствием оглядел своей боевой отряд.
— В этот раз мы идём не для того, чтобы украсть что-нибудь… — начал он, но его командирскую речь тут же оборвали:
— А для чего мы идём, сыр?
— Прогуляться, сыр?
— Не хотим рисковать своей шкурой за просто так! Сыр!
— Кислый Батон не строил нас, но мы всегда знали, за что отдаём свои жизни, — добавил кто-то совсем тихо.
Харчо от злости аж подпрыгнул на месте.
— Разговорчики в строю! — прохрипел он.
Крысы испуганно замолчали, косясь на того смельчака, который сказал про Кислого Батона. Им было страшно, но в то же время до смерти любопытно — какую же расправу учинит Харчо над этим смельчаком? Но вожак не стал отвлекаться на такие мелочи. Он подошёл к шеренге поближе и окинув их грозным взглядом, произнес:
— Глупцы! Кислый Батон никогда не заботился о ваших желудках! Вспомните, кто первым врывался в магазин, когда вы прогрызали в стене ход?
— Б-Б-Батон, сыр! — ответили воины, заикаясь. — Он всегда первым бросался на мешки с зерном. Сыр!
— А кто первым вгрызался в голову сыра, едва кто-нибудь из вас сбрасывал её с потолка, перерезав верёвку?
— Батон, сыр! — злобно закричали крысы. — Он всегда хватал еду первым! А если кто-то пытался встать на его пути, он впивался ему в ухо зубами!