— Левый борт, всем приготовиться! Огонь! — проорал Робби, приводя в чувство матросов, что в ужасе заметались по палубе.
Переступая мёртвых и раненых, волки и львы кинулись к левому борту, нацеливая пушки на корабль, откуда вылетел книппель. Прозвучал залп линейных орудий, и корабль врага осыпало огнём и металлом. Это судно было меньше остальных, а потому хватило всего одного тяжёлого залпа, чтобы оно отправилось к морскому дьяволу…
Однако в этот самый момент из образовавшегося тумана к Диззеру подошёл вражеский галеон исполинских размеров, подбираясь всё ближе по правому борту. Он был почти в два раза больше корабля Дизз. Настолько, что волчица смотрела на вражеское судно снизу вверх, не в силах рассмотреть людей на палубе. Этот галеон в считанные секунды приблизился к Диззеру, словно огромный зверь подкрался к маленькой мышке, закрывая солнечный свет красными парусами.
— Всем пригнуться!! — почти истерически провопила Дизз, укрываясь за фальшборт…
Трижды раздался тяжёлый оглушительный залп орудий. Диззер пробило в нескольких местах, а основа корпуса треснула в середине палубы, от чего корабль начал разрываться на две части. Мачты раздробило на куски, а часть экипажа разорвало вражескими ядрами либо пересекло обломками.
Корабль начал очень быстро уходить под воду, а с борта галеона раздался крик на французском языке: "Encore!".
— Это значит: "Ещё раз!"! — прокричал Кота, с ног до головы покрытый сажей и вжимающийся в фальконет.
— Ещё один выстрел мы не выдержим! — подал голос Робби.
До Сены оставалось всего каких-то двести ярдов. Но они не успели. Через несколько секунд Диззер разорвёт на куски новым залпом. И тогда никто уже не вспомнит фамилию славного капитана Торрез…
Миновали предсмертные секунды, и как гром среди ясного неба раздался гулкий грохот пушек. Над морем вновь собрались клубы дыма, и в ноздри ударил запах горящего металла. Однако… этот залп был адресован не Диззеру. Галеон вдруг начал поворот направо, оставляя корабль Артеля в покое и вставая под линейную атаку к другому кораблю. Такому же большому, о чёрных штопаных парусах и чёрным флагом, сверкающим злобной ухмылкой Весёлого Роджера.
— Что происходит? Кто это?! — озадаченно спросил Кову, подползая к Дизз и всё ещё прикрывая свои телом Кэрри, спрятавшуюся в объятиях льва.
Волчица высунула голову за фальшборт, глядя, как два гиганта собираются сразиться друг с другом
— Самый лихой пират из всех, что я знала…
***
— Spostare, джентльмены! Давайте покажем, на что мы годимся! Куда этой шлюпке тягаться с моей ненаглядной Флоренцией! — голос льва звучал задорно, а взор карих глаз сверкал как никогда решительно.
Длинный чёрный камзол блестел в блёклом свете солнца, когда капитан выставил вперёд правую руку, отдав команду:
— Volley!
С правого борта прогремел залп орудий, куда более мощный, чем мог выдержать вражеский галеон. Ощутив серьёзный урон, корабль Ордена попытался удрать, трусливо разворачиваясь задом к кораблю итальянца.
— О-о-о нет, mia dolcezza, не так быстро! — процедил Ковальди, жадно потирая ладони.
В этот раз лев поднял руку вверх, на что мгновенно отреагировали стрелки у мортирных орудий.
— Volley!
К серебристым облакам взмыли несколько тяжёлых ядер, направляясь по широкой дуге прямо к борту удирающего противника. Команда Теодора всегда славилась слаженными и отработанными действиями, но главным их преимуществом в море была меткость! Капитанскую площадку галеона разнесло в щепки, паруса порвало на куски и корабль начал постепенно замедляться, на растерзание беспощадной Флоренции.
— За тебя, mio caro Dizz… — прошептал Ковальди, в чьих глазах отражались языки пламени, пожирающие разбитый галеон.
***
Понадобилось некоторое время, чтобы подобрать с тонущего Диззера ту небольшую часть экипажа, что сумела уцелеть. Стоя на палубе Флоренции, Дизз и Робби с горечью наблюдали, как море пожирает их драгоценный корабль. По щеке волчицы побежала скупая слеза, а её ладони давно сжались в трясущиеся кулаки.
— Мой корабль… — сквозь стиснутые зубы прошипела волчица.
— Мне жаль, bambino. Твой Диззер был самым быстрым и отважным кораблём, что довелось видеть Теодору Ковальди! — гордо произнёс лев, сняв двууголку и приложив её к сердцу.
Тоже самое проделал Робби, приложив к груди красную бандану, снятую с мокрой головы.
— Я никогда не забуду протяжный свист ветра, шум прорезаемых волн и тот дух стремления и свободы, что он давал мне… — продолжил Роб.
Вся команда Лайонхарт и где-то треть экипажа, что смогли выжить в сегодняшней бойне, молча наблюдали, как осколки корабля расплываются по морским волнам.
— Каковы потери? — сглотнув слёзы, спросила волчица.
— Мы потеряли где-то две трети экипажа. Ещё трое серьёзно ранены. У Энтони, похоже, сломаны рёбра. А у Уильяма и Джека глубокие порезы от осколков. Остальные… в порядке. Ну, насколько это возможно.
— Столько жизней… а я ведь могла…
— Нет, не могла! — крикнул Робби, схватив Дизз за плечи и повернув лицом к себе.
Волчица посмотрела на него сквозь мокрую пелену, застилающую взгляд.
— Ни один капитан на свете на таком маленьком бриге не смог бы противостоять пяти вражеским кораблям так, как ты. Ты сделала всё, что смогла. И ни один член экипажа ни на секунду в тебе не усомнился. Даже не думай винить себя в случившемся, или… или… или как врежу!
С зелёных глаз льва побежали две солёные капли, медленно стекая по дрожащим щекам. Он отвёл взгляд, покрепче сомкнув веки и отпустив плечи волчицы.
— Спасибо тебе, Теодор. Мы не забудем того, что ты для нас сделал, — опомнился Кову, протягиваю руку льву.
— Без проблем, un mio amico! В конце концов, Дизз всегда была для меня как маленькая вредная дочурка, за которой нужен глаз да глаз… — ответил итальянец, принимая руку льва.
Волчица вытерла слёзы почерневшим от сажи рукавом, оставляя вокруг глаз тёмные пятна.
— Я в неуплатном долгу перед тобой, Тедди. Снова… Но почему ты вдруг оказался здесь?
— Ах, да. Дело в том, что я почти загрузил провизию на Флоренцию, как вдруг увидел, что мимо Байё проплыли пять кораблей Ордена, будь они неладны. И направлялись они в сторону, куда недавно отплыла ты. Быстро взвесив "за" и "против" я решил, что тебе может понадобиться моя помощь. Жаль, что старушка Флоренция уже не такая шустрая девица, как в былые времена. И хоть я заметно опоздал, но… лучше поздно, чем никогда, верно?
— Само собой. От всего Артеля и от меня лично огромная тебе благодарность. Мы не забудем того, что ты для нас сделал, Теодор Ковальди! — Дизз склонила голову перед львом, после чего тот одобрительно кивнул.
Тяжело вздохнув, итальянец вновь надел на голову чёрную двууголку, раскинув руки пред морской гладью.
— Riposa in pace, Диззер! И да хранит море тех несчастных парней, что погибли в этом неравном бою. Memoria eterna! — произнёс Ковальди, обращаясь к морю.
***
Отплыв от места бойни на приличное расстояние, корабль Ковальди подошёл к порту какого-то неизвестного городка. Солнце уже опускалось за горизонт, и небо потемнело в странном зелёноватом отблеске. Казалось, что над этим городом тучи сгустились сильнее, чем где-либо ещё. Команда Флоренции, как могли, снабдили экипаж Диззера медикаментами и запасами провианта. А заодно перевязали раненых и осмотрели тех, кто внешне казался цел…
— Это Мариас, — сказал Теодор, когда корабль пришвартовался в порту городка.
Портовая площадь была практически пустой, а по туманным улочкам меж кирпичных домов туда-сюда сновали пугливые горожане, по нос укрывшиеся в плащи и капюшоны.
— Жуткое местечко. Советую надолго тут не задерживаться. Разные слухи про этот городок ходят. Мол, люди тут прокляты вечно жить вблизи моря, не в силах покинуть этот богом забытый город. А ещё говорят, что по ночам здесь орудует группа фанатиков, поклоняющихся морскому дьяволу. Со своими молитвами, жертвоприношениями и… и прочими cose brutte… — рассказывал Ковальди, поморщившись от внезапно нахлынувшего рыбного запаха.