И вот, наконец, этот благословенный миг настал: Тору стоял во дворе с нетерпением глядя на подъездную дорогу и высматривая появление крытой повозки и всадника на красавце-жеребце.
- Зря таращишься, - толкнув его в ребра острым локтем, негромко обратился к нему Тим, - на такого доходягу как ты Он даже внимания не обратит.
- Заткнись! – вскинулся в ответ Тору, но тут же затих под строгим взглядом отца-настоятеля, и инстинктивно вжал голову в плечи.
Горло сдавило от обиды, и самое горькое в словах Тима было то, что они являлись правдой: низенький, щуплый – он действительно выглядел гораздо младше своего возраста, за что его часто шпыняли более сильные мальчишки. Сейчас, стоя среди рослых подтянутых ребят, он чувствовал себя невероятно жалким, и уже был далеко не так уверен в том, что сегодня он отправится в Эндам.
Когда вдалеке на подъездной дороге показались неясные еще темные точки, в ряду воспитанников, который замыкал Тору, произошло заметное оживление: мальчишки вставали на мысочки и тянули шеи, безуспешно пытаясь разглядеть Его получше.
Отец-настоятель вынужден был шикнуть на непосед, призывая тех к дисциплине, хотя наверняка прекрасно понимал причину их волнения.
Вскоре Тору уже смог разглядеть приближающуюся к ним крытую повозку, в которую были запряжены две пегих лошади и скачущего чуть впереди всадника на великолепном жеребце рыжей масти.
Сердце у мальчишки забилось часто-часто, а во рту пересохло от нетерпения и радостного возбуждения. Шутка ли: сейчас ни много ни мало, должна решиться его судьба!
Вот, всадник взмахом затянутой в перчатку руки остановил повозку и сам спрыгнул с коня, направляясь к отцу-настоятелю Фергусу. Ребята, не сговариваясь, вытянулись в струнку, во все глаза, таращась на прибывшего человека. А посмотреть действительно было на что: высокий - на целую голову выше отца-настоятеля, остроносый и тонкогубый, с причудливым изломом густых черных бровей и бородкой клинышком. Но больше всего внимание Тору привлекли его глаза: темные-темные и смотрят так пронзительно, что аж душа в пятки уходит.
На лице отца-настоятеля Фергуса не было особой радости от встречи со столичным гостем, но поприветствовал он его вполне вежливо, правда, почему-то не осенил знаком Единого, как полагалось его сану. Однако, мужчина, кажется, на это совсем не обиделся, обратив все свое внимание на затаивших дыхание воспитанников. Тору подумал о том, что возможно ему нужно встать на цыпочки, чтобы его лучше было видно, а то вдруг, Он и вовсе не заметит, тем более что стоял мальчик в самом конце шеренги и совсем терялся на фоне более рослых товарищей.
- В этом году мало, – не слишком довольным тоном произнес мужчина, поджав и без того тонкие губы.
- Зато талантливые, – ответил отец-настоятель Фергус и, бросив быстрый взгляд на Тору, чуть тише добавил: - Почти все.
Мальчик почувствовал, как у него опалило жаром уши, а в душе поднялась волна негодования: ну вот зачем, зачем он это сказал? Теперь-то его точно нипочем не выберут, и останется он в этом унылом приюте до конца своих дней! Станет послушником и проведет лучшие годы своей жизни, прислуживая отцам-настоятелям…
Глаза защипало от слез, и Тору с трудом удержался от того, чтобы не потереть их кулаком. Упрямо закусив губу, мальчик шмыгнул носом и рассерженно подумал: «Ну и пусть! Все равно, если даже меня не выберут, я обязательно сбегу отсюда!»
- Ты, ты и ты, – гость из столицы указал пальцем на трех воспитанников: Тима, Сида и Оливера, а затем с улыбкой поинтересовался: – Хотите поехать со мной в Эндам?
- Да, господин! – дружным хором гаркнули обрадованные мальчишки, остальные же разочаровано понурили плечи.
«Вот и все, конец» - подумал было Тору, но неожиданно столкнулся взглядом с Ним.
Гость из столицы подошел к мальчику стремительно, и аккуратно но настойчиво схватив пальцами за подбородок, заставил задрать голову вверх и снова посмотреть ему в глаза. Отец-настоятель Фергус дернулся было в их сторону, но по какой-то причине так и остался стоять на месте не решаясь вмешиваться в происходящее.
- Так-так, кто тут у нас,- вкрадчиво осведомился мужчина, - неужели коссх?
- Поверьте, господин Ригман, в мальчишке нет ничего выдающегося - он совершенно бесталанен, – заявил вдруг отец-настоятель, и Тору чуть не задохнулся от возмущения.