— Для вас я буду и тем, и другим, — пообещала Анна радостно. — А мои друзья зовут меня Нэн.
— Так что, Нэн, вы составите мне завтра компанию?
— Только в том случае, если не понадоблюсь королеве.
Тут он, наконец, осознал, что все еще держит ее за руки.
— Нет чтоб ей опять чем-нибудь заболеть или что-то в этом роде, — пожелал он без всяких угрызений совести и предложил Анне сесть на траву, предварительно расстелив свой новый плащ.
— В этом случае я бы совсем не смогла поехать, — ответила она, усаживаясь на импровизированную подстилку. Перси опустился рядом. — К тому же я совсем забыла, — добавила она, срывая стебелек травы, — что сэр Томас Уайетт уже пригласил меня.
— Это тот поэт, которым все восхищаются, не так ли? И, конечно, влюблен в вас?
С любым другим поклонником Анна бы сделала сейчас все возможное, чтобы раздуть пламя ревности. Но с этим бесхитростным северянином из глубинки все было не так. Она с удивлением обнаружила, что отвечает честно и прямо:
— Наверное, да, так как он однажды уже делал мне предложение, — сказала она.
— Так почему же вы не согласились, ведь он так знаменит? — спросил Перси напрямик.
— Потому что мой отец не позволил.
— И вы очень переживали?
— Нет. Я всегда любила Томаса Уайетта, но… больше как друга. Его просто нельзя не любить.
Лицо Перси просветлело.
— Тогда, надо полагать, он меня за это не убьет.
— Я просто представить не могу, чтобы Томас был способен на такой дикий поступок.
Видя, как Перси покраснел, Анна поняла, что задела его за живое.
— Да и не смог бы, — добавила она, оценивающе глядя на его мускулистую фигуру.
— Тогда все решено, — ответил он, перекатываясь со спины на живот, чтобы лучше рассмотреть ее лицо. — Я купил для вас лошадь, — произнес он как бы между прочим.
Анна не могла поверить своим ушам.
— Вы купили мне лошадь? Да вы меня всего один раз видели! Даже имени не знали! — изумилась она.
Но, конечно же, Хэл Норрис говорил, что Нортамберленды очень богаты. Может, для них подарить девушке лошадь — это все равно, что ленту или чепчик.
Перси улыбнулся, глядя на ее радость, сам довольный от того, что угодил ей.
— Она чалой масти с белой звездой на лбу. И очень спокойная.
Анна вскочила от радостного возбуждения.
— Сколько я здесь служу, у меня еще не было своей лошади! Фрейлинам разрешается держать только спаниелей. А можно мне увидеть ее?
— Я этого и хотел бы. Тогда можно будет уйти отсюда, от всего этого шума. Мой конюх водит ее вокруг конюшни.
Это означало несколько драгоценных минут наедине. По дороге они разговаривали.
Лошадь была с блестящей как шелк шерстью; когда Анна гладила ее, она тыкалась носом в ее ласкающую руку. Анна была в восторге.
— Как это мило с вашей стороны! Эта лошадь как раз мне по росту. Но не стоило заботиться о том, чтобы она была спокойной. Я ездила на охоту с моим братом с малых лет.
Он посмотрел на нее с одобрением, так как гораздо больше ценил в женщине умелую наездницу, чем изнеженное поэтическое существо.
— Я был бы очень огорчен, если бы она причинила вам вред, — тихо ответил он.
— Я назову ее Бон Ами[8], — сказала Анна.
— У вас есть где держать ее?
Они окинули взглядом стойла. Анна знала, что только дочерям лордов позволено держать своих собственных лошадей. Но ничто на свете не заставило бы ее отказаться от этого чудесного подарка.
— Мой отец в отъезде, — сказала она, благодаря судьбу за то, что тот был во Франции. — Но я уверена, что мой брат что-нибудь придумает. Поставьте ее пока в пустое стойло для коня сэра Томаса Болейна, а завтра я поеду на ней.
Звон колокола заставил ее вернуться к прежним заботам.
— В часовне звонят, — сказала она. — Я должна спешить, чтобы сопровождать Ее Величество на церковную службу.
— Ну а завтра вы уж постараетесь, чтобы кто-нибудь другой составил ей компанию в ее душном экипаже? — спросил он настойчиво.
— Бедная Маргарэт! И бедный Томас! — смеялась Анна по дороге во дворец.
Но что оставалось делать девушке, когда настойчивый кавалер не только уговаривал ее ехать с ним, но и предоставил лошадь?
Так что это Маргарэт пришлось на следующий день пылиться в карете, готовя королеве холодные компрессы, тогда как Анна ехала верхом со своим новым поклонником, наслаждаясь ласковым утренним солнцем.
«При случае я обязательно отблагодарю Маргарэт», — пообещала сама себе Анна.
Сентябрьский день был сказочно прекрасен: сквозь небольшие облачка тумана, поднимавшиеся над живыми изгородями, виднелась Темза, спокойно несущая свои воды сквозь бесконечные луга. Осень уже позолотила верхушки дубов. И лишь напуганные лебеди неистово били крыльями по воде, нарушая идиллию этого волшебного утра.