В первый день своего знакомства с Мемедом и Джаббаром Сефил Али рассказал им о Кёроглу. С тех пор Мемед не мог забыть о Кёроглу и его подвигах. Образ героя постоянно был перед его глазами.
«Давным-давно на улице города Болу, — рассказывал Сефил Али, — Кёроглу увидел маленького, совсем крошечного щенка. Четыре больших пса набросились на него, но щенок не убежал от них, а храбро защищался. Разогнав собак, щенок отправился своей дорогой. Кёроглу долго наблюдал за этой сценой.
«Вот так щенок! Значит, есть на свете храбрость!» подумал он.
И Кёроглу стал прославленным в народе героем. Он был бесстрашен. После всего того, что случилось с его отцом, он ушел в горы».
Кёроглу очень заинтересовал Мемеда. Услышав от Ссфила Али рассказ о нем, он еще раз поклялся убить Абди-агу.
— Ты что скис, Джаббар? — спросил он.
— Так, ничего.
— Не бойся, я тебя просить не буду.
— Мне жаль тебя, Мемед.
— Мне твоя жалость не нужна, — с раздражением сказал Мемед.
Джаббар рассердился и закричал:
— Подумать только, днем, посреди Чукуровы ты хочешь схватиться с жандармами? Ведь Чукурова — западня для разбойника! Кто попадался там, тот уже не мог спастись. К тому же дороги на Чукурове тебе неизвестны. Если бы с тобой был Реджеп Чавуш, еще полбеды. Можно ли вслепую идти на Чукурову?
— Ты лучше скажи, пойдешь со мной или нет?
— Я не могу добровольно идти в ловушку.
— При чем здесь ловушка? Говори прямо, пойдешь или нет?
— Не могу.
— Отлично. А ты, Сефил Али, пойдешь?
— Я, брат, совсем не знаю Чукуровы. Я боюсь ее. Я тебе не помощник, скорее жди вреда. Если хочешь — пойду, ради тебя.
Джаббар со злобой посмотрел на Сефила Али.
— Так… — протянул Мемед и умолк.
Ужинали врозь. Каждый в своем углу. Только Хромой Али был весел.
Поздно вечером Джаббар сказал:
— Вы спите, я буду караулить.
В полночь Джаббар подошел к Мемеду и толкнул его. Мемед выругался и сел. Он не спал.
— Что тебе надо? Ведь ты выполнил свой товарищеский долг! Что ты хочешь от меня?
— Брат, — Джаббар обеими руками сжал руку Мемеда,
— Ты выполнил свой долг, — повторил Мемед.
— Откажись от своей затеи, Хатче и так освободят. Разве свидетели не отказались от своих показаний! Ведь они теперь говорят, что Вели убил ты? Ее освободят.
— Откажись они от своих слов, Хатче не переводили бы в Козан, где заключены уголовные преступники. Ее потому и переводят туда, что хотят передать дело в суд для уголовных преступников. Понял? Из-за меня ее таскают по тюрьмам. Или я спасу ее, или умру. Я же не зову тебя со мной. Будет даже лучше, если ты не пойдешь. Ведь это верная смерть.
— Ради тебя, Мемед, я готов на все. Но это безумие. С открытыми глазами лезть в огонь. Пощади нас и себя. Послушай, что я тебе говорю. Не расстраивай меня. Если ты погибнешь так, ни за что ни про что, мне будет тяжело…
— Довольно об этом. Я все равно пойду. Даже если это будет стоить мне жизни.
Джаббар отпустил руку Мемеда и отошел в угол землянки.
Три дня Мемед и Джаббар избегали друг друга. Рано утром Мемед уходил в горы и возвращался поздно вечером.
Во вторник он поднялся на рассвете и разбудил Хромого Али.
— Я иду.
Хромой Али вскочил:
— Один ты не справишься. Ты не знаешь Чукуровы — И, улыбнувшись, добавил: — Я пойду с тобой. Я не буду стрелять. Спрячусь где-нибудь и издалека буду смотреть. Я достану тебе в деревне хорошую лошадь. А сам поеду вперед и буду сообщать о приближении жандармов. Устроишь им засаду в зарослях камыша у Сытыра. Подожди, я схожу в деревню. Согласен?
От радости у Мемеда заблестели глаза. Он обнял Хромого.
— Не знаю, Али-ага, смогу ли я отплатить тебе за все хорошее.
— Что ты, братец, — печально ответил Хромой. — Я стараюсь склеить то, что разбил своими руками.
Хромой Али быстро вышел из землянки. Два часа спустя, когда солнце уже поднялось, над землянкой послышалось ржание, конский топот. Мемед вышел навстречу Хромому Али.
— Да здравствует Али-ага! — весело приветствовал его Мемед.
— Это свадебная лошадь. Я ее разукрасил.
На шее лошади висели голубые бусы и разноцветные ленты. Сбруя и поводок были расшиты парчой.
— Я привез тебе еще бурку. Укроешься от дождя, а главное… никто не увидит оружия; оденешь бурку — видна только голова. Не будем терять времени.
Друзья вскочили на лошадей. Джаббар и Сефил Али молча наблюдали за ними. Джаббар был бледен как смерть.
— Не поминай лихом, брат Джаббар! И ты, Сефил Али! — крикнул Мемед дрожащим от волнения голосом.