Назад пути нет, я понимала, что мы больше никогда не будем вместе. Меня мучил вопрос «почему?».Что мы сделали не так? Почему наше счастье так легко оказалось разрушить? Да и кто его разрушил?
Эти мысли долго мне не давали покоя. Но время лечит. Через несколько месяцев я уже встречалась с другим парнем. Иногда мы с Максом пересекались на улице, но как я ни вглядывалась в него -никаких чувств не возникало.
Потом у нас с моим следующим парнем был секс. Ни то что бы я была очень против, конечно осадок от первого у меня остался, но Вова меня все же уговорил. Была бурная ночь……
На утро я почувствовала всю ту же тоску только во много раз больше! Я не могла пошевелиться. Что это? Почему это преследует меня? В чем я виновата?
С Вовой я тоже рассталась. Но это не принесло особого облегчения. Тоска не отступала очень долго. Около недели я, не выходя, сидела дома. Меня ничего не интересовало. Было просто больно. Мою душу будто раздирало, рвало на части… Затем была неделя апатии. Я очень изменилась. Друзья, поначалу пытавшиеся меня взбодрить, отстали. Я осталась наедине со своим одиночеством. Но мне было страшно не от одиночества, я боялась того, что никогда не смогу стать счастливой. Как-то само собой у меня начала складываться немного странная версия, как бы ответ на мои «почему».
Знаете, с детства я больше всего мечтала о счастливой и крепкой семье, хотела много деток. Наверное, это была детская реакция на то, что мои родители были разведены и я была единственным ребенком в семье. Мне всегда не хватало общества братьев и сестричек – это и хотела восполнить свои детям.
Но одно из самого главного в моей мечте было то, что я хотела сохранить свою девственность мужу, и отдаться лишь ему – единственному мужчине своей жизни… Как романтично, правда? Особенно если учесть, что об этом мечтает маленький ребенок. Это даже странно…
Так вот, моя версия заключается в том, что тоска на меня навалилась от осознания невозможности мечты… Конечно может это и бред…не знаю…
Я встречалась с разными мужчинами, иногда начинало казаться, что все серьезно, но как только дело доходило до интима - все чувства как рукой снимало.
Ну почему все мужчины такие? Почему, как бы сильно они не любили, их единственный и самый главный нервный центр, отвечающий за секс, преобладает? И никуда от этого не деется! Да и надо ли деваться, ведь это естественно, просто я какая-то странная, с древними понятиями о нравственности. Да, кстати, совершенно забыла рассказать о себе.
Мои друзья меня зовут – Кроха. (Просто я очень.. ну скажем - миниатюрная. Во мне 160 см., я худенькая, но с моим ростом это смотрится.) Но это прозвище позволяется только моим близким друзьям. Для остальных я Лина. Мое полное имя Эвелина, но мне оно ужасно не нравится: какое-то слащаво- приторное. Фу! И как же родителей угораздило меня так назвать? Хотя, к моему удивлению, многим нравится… Учусь я в театральном вузе. С детства мечтала быть актрисой. Что меня действительно привлекает и завораживает, так это кино. Я сразу забываю про реальность…
Но я всего на втором курсе, поэтому ещё нигде не снималась… Хотя мой преподаватель считает, что у меня есть шанс -у меня очень необычная внешность и я сразу бросаюсь в глаза.
От моих длительных размышлений меня отвлек мамин голос:
-Снова ты не убралась! Ну сколько можно лентяйничать – 20 лет а ведешь себя как ребенок!
Как же я устала это слушать. Я оделась и незаметно выскользнула из квартиры.
Глава 2
Дик.
И снова я иду по заснеженному городу. Что я могу нового увидеть? Ничего. Я побывал почти во всех больших городах мира. И ничего интересного не нашел.
Снег летел все гуще. Мешал дышать, тонкими иголочками покалывая кожу, легкие. И зачем только я приехал в эту холодную, чуждую мне страну? Конечно, как я мог забыть, я же «пленник» этих чертовых денег. Для моего отца деньги похоже были смыслом существования. Он таскал меня по всем городам где были его офисы или компании - партнеры. Я, видите ли, его наследник и должен все знать. А меня это ни сколько не интересовало, но моего мнения, как всегда, ни кто не спрашивал. Уж лучше б мой младший брат всем этим занимался - я ж вижу, как он мне завидует, да и способностей у него больше – весь в отца.
Я снова посмотрел на полупустую улицу. Как же все мрачно: серые облупленные дома жмутся друг к другу закрывая и так еле видные кусочки темно серого неба. По улице идут редкие прохожие, кутаясь в теплые шарфы. Они тоже какие-то блеклые, серые. Весь город какой- то мрачный, тусклый.