– Я ничего не понимаю! Почему ты обратился к ней?
– Я не хотел делать тебе больно. Не хотел, чтобы разрыв повлиял на наши рабочие отношения.
Дебора замахала руками, словно отмахивалась от мухи.
– Нет, не это! Почему ты решил со мной порвать?
Молчание.
– Джордан, мы оба психоаналитики. Мы занимаемся тем, что консультируем людей, когда у них трудный период.
Он смотрел на свои руки, и вдруг до Деборы дошло очевидное.
– О Боже. У тебя кто-то есть?
– Прости, – сказал он.
Она упала навзничь на уродливое покрывало из полиэстра. И уставилась в потолок. На потолке она увидела раздавленного комара, и эта клякса напомнила ей картинку из теста Роршаха.[21]
– Я – отвратительный штамп. Персонаж пошлых анекдотов. Я написала книгу об идеальном общении, идеальной любви, а тем времени мой партнер, которого я считала идеальным, трахает другую.
– Вообще-то я ее не трахал, – сказал Джордан. И его интонации, интонации ученого мужа, никак не вязались с грязным словом, которое он употребил. – Но должен признаться, что меня потянуло к другой женщине.
– К кому? Кто она?
– Художница. Студентка университета.
– Одна из твоих студенток?
Джордан читал лекции по психологии. Выходит, не одна Дебора демонстрировала здесь шаблонные модели поведения. Как это изъезжено – студентка, влюбляющаяся в профессора. Почти так же, как пациентка, влюбляющаяся в своего психоаналитика.
– Нет, я познакомился с ней на одном из мероприятий, устраиваемых кафедрой. На одном из тех, куда ты не поехала из-за занятости.
От Деборы не ускользнул сарказм, прозвучавший в его словах. Ей хотелось его ударить.
– Только не смей сваливать все на меня, ты, жалкий трус! Ты что, не мог сам поговорить со мной? Тебе понадобилось нанять чужого человека, чтобы порвать со мной? – Она вскочила. – Не могу поверить, что я только что занималась с тобой сексом!
– Прости, – сказал Джордан. – Я отвезу тебя домой.
Деборе хотелось послать его ко всем чертям. Пусть катится. Но похоже, у нее совсем не осталось сил. Их не было даже на то, чтобы вызвать такси и одной уехать из этого мерзкого мотеля.
По дороге к ее дому они не разговаривали. Джордан пару раз пытался что-то сказать, но Дебора затыкала ему рот. Дебора понимала, что в своем теперешнем состоянии она легко может сказать что-то такое, о чем потом пожалеет. Того, что она могла сейчас сказать Джордану, с точки зрения здравого смысла и прицела на будущее говорить не стоило. И она молчала. Кроме того, ее не оставляло ощущение, что вся ее жизнь была грандиозным провалом. Анекдотом.
Она сама была анекдотом.
Глава 21
Стефани бросила сумочку на пол своего кабинета в доме у Хлои. Хлои не было, и Стефани могла делать все, что хотела. Поэтому она открыла металлический шкафчик для документов и с силой захлопнула дверцу. Грохот получился страшный. Приятно. Удовлетворяет. Войдя во вкус, Стефани выдвинула ящик стола и проделала с ним ту же процедуру.
– Боже, по-моему, кто-то здесь в ярости, – произнес спокойный голос с британским акцентом.
Стефани вздрогнула.
– О, простите. Я думала, вас нет.
По аристократическому лицу хозяйки дома пробежала тень некоторого изумления.
– Так вот чем вы занимаетесь, когда меня нет? Гремите ящиками? Учту на будущее и буду сидеть дома.
– Обычно я этим не занимаюсь, потому что обычно я не испытываю потребности кого-то убить.
Хлоя кивнула.
– Дело в Рафе. Он выглядел довольно мрачным, когда приехал.
– Этот надменный идиот… – Сквозь гнев начало пробиваться чувство униженности. Неужели он с ней только из-за этого? Из-за потребности быть героем? Вызволять из беды заблудших особ? Стефани буквально тошнило от мысли, что он считает ее таковой. – Могу я вас кое о чем спросить?
– Разумеется.
– Как вам кажется, люди способны меняться?
– Милая девочка, люди меняются каждый день. Взгляните на себя. Два месяца назад вы чахли в банке и считали себя невестой этого ужасного типа. Теперь у вас сказочно интересная работа, с лучшим боссом по эту сторону от Лондона, и вы сами решаете, чего вы хотите от жизни. – Хлоя улыбнулась ей.
– Раф сказал, что он должен держаться от меня подальше, потому что раненые голубки – его слабость, а он намерен сломать эту пагубную для него систему.
У Хлои в глазах появились огоньки, некое мерцание, которое появлялось там всякий раз, когда она глубоко о чем-то задумывалась.
– Возможно, он уже сломал эту систему.
– Что вы имеете в виду?
– Вы – сильная, полная энергии, вы знаете себе цену. Думаю, вы его испугали.
– Он сказал…
– О, я догадываюсь, что он сказал. Дорогая, если бы мужчины знали себя, в мире было бы жить куда проще. Хотя далеко не так интересно, не правда ли?
Хлоя уже хотела выйти из кабинета, но Стефани ее остановила.
– Подождите. Дебора Бьюмонт сюда приезжала?
– Да, заскакивала.
Стефани глубоко вздохнула.
– Я бываю у нее. Хожу к ней на сеансы. Вот почему я задерживаюсь после обеденного перерыва каждые две недели. Мне надо было вам сказать об этом раньше, но…
– Совершенно незачем мне об этом знать. Это ваше личное дело.
– Но я не думала, что Раф там будет.
– Ну, и это мне понятно. На папке стоит имя «Джордан Эррингтон».
– Джордан? Но это же партнер Деборы.
Хлоя кивнула, выжидающе посмотрела на Стефани, и для той вдруг все кусочки мозаики сошлись в одну картину.
– О Боже! Женщина, которая должна была влюбиться в Рафа, и есть Дебора? Моя Дебора?
– К сожалению. Я ведь и понятия не имела, что вы ее клиентка.
Стефани махнула рукой. Конечно, Хлоя не могла об этом знать. Но сейчас ее занимало другое.
– Дебора сказала, что Раф назначил ей свидание.
– И мне она тоже об этом сказала. И Раф это признал.
– Но… Зачем вы посоветовали ему пригласить ее на свидание? Всего через пару недель после нашего знакомства? Я не понимаю.
– Попробую вам объяснить. По-моему, Раф пытается разобраться сразу с несколькими своими жизненно важными проблемами. Вам так не кажется? Если бы я позволила себе сделать некоторые предположения – а почему бы мне себе этого не позволить, мы ведь живем в свободной стране, не так ли? – я бы сказала, что он пригласил Дебору в надежде на ее отказ, ведь он получил бы тогда моральное право отказаться от этих сеансов, при этом чувствуя себя так, словно он выполнил свою часть договора со мной.
– Но…
– Что вы можете сказать о Деборе?
– Хороший ли она психотерапевт? Да, отличный. Знаете, если бы вы видели меня тогда, когда она только начала со мной работать, вы никогда не предложили бы мне работу. Я была в полном дерьме. – Стефани поморщилась. – Еще в большем дерьме, чем сейчас.
Хлоя кивнула.
– А я была абсолютно уверена в том, что она ничего собой не представляет как аналитик и, похоже, внушила Рафу такое же к ней отношение. И теперь я спрашиваю себя, не заставила ли она Рафа посмотреть в лицо своим демонам, хотел он того или нет.
– Мне Раф сказал только то, что он не может со мной встречаться, поскольку решил навсегда покончить с ранеными голубками. – Стефани скрипнула зубами и крепко сжала руки.
Несколько секунд Хлоя смотрела на нее, и ее сине-лиловые глаза были полны сочувствия. Затем она сказана:
– Стефани, даю вам полное право греметь ящиками и хлопать дверьми столько, сколько вашей душе угодно. Вы можете даже сломать что-нибудь, если вам будет от этого легче.
Когда она вышла из комнаты этой своей походкой модели, Стефани, дождавшись, когда за ней закроется дверь, принялась крушить все подряд, с наслаждением отыгрываясь на ни в чем не повинной мебели.
Раф подъехал к дому Деборы. Она жила в кирпичном доме в спокойном хорошем районе недалеко от университета. Деревья окружали довольно старые, но вполне добротные дома. Дом Деборы нельзя было назвать роскошным, но выглядел он солидно.
В доме горел свет. Раф постучал в дверь. Немного подождал. На террасе зажегся свет, и Дебора открыла дверь.
21
«Чернильный» тест Роршаха – тест, в ходе которого испытуемому предлагают ответить на вопросы об ассоциациях, которые у него вызывает форма чернильного пятна.