Становилось холодно. Мама кутала его во все вещи, что были у них.
Потом одним утром она ушла.
Беловук долго сидел на пеньке, где она его ставила. Ни разу не шелохнулся. Просто сидел и ждал.
Мама вернулась днём.
— Здесь рядом деревня. Зиму проведём у них. Они примут нас. Они наши, Беловук. По весне в Талое отправимся. Скажем, что из Осиповки. Имя мое не называй. Если спросят, скажи, что Надёжа зовут. На-Дё-Жа, На-дё-жа, — мама тянула имя и улыбалась.
Потом замолчала и сидела рядом, смотрела себе под ноги.
— Ты люби меня, Беловук, люби, — тихо заговорила она. — Я люблю тебя. Ты моя рыба, рыбка моя.
Потом схватила мальчика за руки и с силой вдавила ногти в его ладони.
— В следующий раз это будут гвозди.
— Волк!
48
Макар открыл глаза, мгновенно останавливая поток Силы.
Беловука трясло, легко, точно озноб пробивал.
Макар держал его, аккуратно прижимая к себе.
— Тише, Волчонок, тише. Ты дома, дома, — тихо и ласково нашептывал ему Макар.
Беловук резко повернулся к Макару. Упёрся в него своими медовыми глазищами.
— Я плохой, тятя?
У Макара аж внутри все оборвалось. Какие найти слова, как объяснить этому мальчику, что он ни в чем не виноват, что не плохой он. Просто не было рядом человека, что бы помочь ему, поговорить с ним, объяснить и успокоить. Ни запугивать, ни обвинять.
— Ты самый лучший, Беловук. Ты чудо и я бесконечно рад, что встретил тебе. Только хороший человек может изменить своим появлением жизнь другого. Ты изменил мою жизнь. В ней появился смысл, в ней появилась радость, в ней появился сын. Ты чудо, Беловук. Моё личное, маленькое чудо.
Макар не отрываясь смотрел в глаза этого ещё юного, но уже такого взрослого мальчика.
Всё он вложил в эти слова, и любовь, и жалость, и надежду, и веру, что всё они переживут, что перемелют.
Беловук прижался к Макару и замер.
— Ты можешь поговорить со мной, Волчонок, обо всем поговорить. Если не сейчас, то в любое другое время. Мое сердце всегда для тебя открыто. Понимаешь, о чем говорю, Беловук?
— Понимаю, — тихо отозвался мальчик.
Они долго сидели молча. Макар даже заволновался, не примёрз бы мальчик. От того крепче прижимал его к себе, согревая.
Когда начало светать, Беловук оторвался от Макара, вставая напротив него.
— Помните, что сказали мне, когда подарили этот клык? — Беловук достал из-под рубахи свой оберег.
Макар помнил, может не дословно, но помнил.
— Сила твоя в этом клыке, как рассыпется он, так и силу обретёшь, а с ней и спокойствие придет, — не дожидаясь, что ответит Макар, сам проговорил мальчик. — Я хочу, чтобы он рассыпался.
Беловук говорил уверенно. Он стянул с себя клык и держал его на вытянутой ладони.
— Я могу это сделать. Давай его сюда.
Макар хотел забрать у него клык, но Беловук резко отдернул руку.
— Нет. Я сам хочу это сделать.
Макар внимательно посмотрел на мальчика. Ну, что ж, сам, так сам.
Они зашли в сарай, положили клык на чурку.
— Сделай это, Волчонок, — протягивая ему молоток, сказал Макар.
Беловук со всех сил ударил по оберегу.
Он бил долго и яростно, будто вбивал в него всю свою обиду, боль, страх.
Когда они вышли из сарая, на чурке остался лежать, измельчённый в белую крошку, клык священного Бера.
Вецена даже после своего ухода, дарила людям надежду…
«Сила твоя в этом клыке, как рассыплется он, так и силу обретёшь, а с ней и спокойствие придет. А как рассыплется он, Макар, то и волчонка седого спасёшь. Завершишь песню-то».
49
Макар стоял у ручья, смотрел на воду.
Быстро бежал ручей, весело.
Вода забирает все тревоги, дарит спокойствие и мир. Но Макару нечего было отдавать воде. Легко и спокойно было на душе. Будто и не предстоит долгий путь, будто не предстоит новая, необычная для них жизнь, будто так и должно было быть, все правильно сложилось, все правильно.
Со всеми простились. С отцом, с братьями, сёстрами, племянниками. С матерью. Годовщина была. Год, как не стало её, всего год, а, казалось, вечность.
Иногда Макар даже лица её вспомнить не мог. Размывала память черты любимые. Боялся он этого, сильно боялся. Ночью порой лежал и вырисовывал глаза, нос, рот, волосы, руки мамины. Каждую черточку в память себе вбивал.
— Пора, Макар, — тихо проговорила Беляна.
— Пора, — как эхо, отозвался Макар.
Русай стоял на своём пригорке, рядом со старым, могучим кедром.
Он смотрел вдаль, провожая в новую жизнь близких и родных ему людей.
Макар обернулся, чувствуя взгляд Русая.
Он вернётся сюда уже Хранителем. Сильным Хранителем. Это его судьба, это его предназначение.
Когда уже не возможно было видеть уходящих людей, Русай закрыл глаза и слушал, как бьются их сердца.
Первое, билось сильно и уверенно.
Другое, легонько трепыхалось, волновалось и радовалось одновременно.
Третье и четвёртое — бились быстро, с предвкушением, с ликованием.
А еще, глубоко внутри, в самом центре женского счастья, ни кем ещё не услышанное, еле уловимо, но уже сильно и уверенно, билось пятое сердечко.
Будь покоен Мир-пришло истинное Серебро. И нить его не оборвётся. Никогда.
Всегда выбирай Любовь!
Легенда о мальчике с первородной Силой.
— Пятнадцать равных частей.
Пятнадцать равных Сил.
Пятнадцать равных Хранителей.
Так было и так будет всегда.
Из года в год,
Из века в век,
Из вечности в вечность.
Никогда не изменится этот Закон.
… Но изменится Мир.
Исчезнут виды, изменится климат, уменьшатся запасы пресной воды, придут катастрофы, заражения, эпидемии, придёт глобальное потепление, загрязнятся воды, почва, атмосфера, пойдут кислотные дожди, вырубится лес, истощатся природные ресурсу, уничтожится все живое.
Даже не большое нарушения мирового баланса, приведет к краху всей системы.
Первыми, этот крах, почувствуют Хранители.
Их Сила станет слабой, тонкой, уязвимой.
Все Беды придут от человека.
Поэтому, Я сделаю человека, одним из Хранителей.
Туман выберет Род.
Туман выберет мальчика.
Этот мальчик, будет владеть первородной Силой.
Впервые, за всю вечность Вашего существования, появится сильнейший из Хранителей.
Он будет щедро делиться своей Силой с Вами, с природой, со всем Миром.
Великая сила всего живого — Сила Хранителя. Великая сила человека — Любовь. И когда соединяются две эти Силы, то рождается Серебро.
Ни один Хранитель, ни когда не выбирал Любовь. О того и слабел, от того и слабело все вокруг.
Человек должен жить в любви с самого рождения и до последнего вздоха держать её в сердце.
Будь покоен Мир-прийдет истинное Серебро. И нить его не оборвётся никогда.
Всегда выбирай Любовь!
-------------------------------------------------------------------------
Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше.
(Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла. Глава 13)
конец