Я рассеянно слушала беседу мужей, погрузившись в свои мысли. В последнее время я часто так задумывалась... Принималась заново вспоминать все, о прошлом годе приключившееся со мной, перебирая в памяти и по-новому понимая многое... Наверно, с ним тоже это случалось. Я порой видела его смотрящим куда-то сквозь тем особым остановившимся взглядом, когда крепко задумывается человек и перестает видеть, что вокруг делается. Верно, тоже вспоминал минувшее. По временам он поворачивался ко мне, не прерывая беседы, и смотрел сверху вниз с ласковой полуулыбкой, легонько пожимая мою руку. Словно проверял - здесь ли, иду ли подле. Я как-то без слов ощущала, что и ему порой казалось - да не сон ли?.. вьяви все?.. Я улыбалась ему и пожимала его руку в ответ.
Старейшина Третьяк встретил нас, как подобало. Завидев гостей, девки в избе, как водится, подняли отчаянный переполох, порскнули наперегонки прятаться за резные столбы, ждать с горячо колотящимся сердцем, кто поднимет урок да выкуп попросит... За прошедший год добрую храмину достроили, и столбы, подпиравшие высокую кровлю, теперь все до единого красовались искусной резьбой. Я подняла глаза на воеводу - он подмигнул мне и улыбнулся. Старейшина проводил вождя на почетное место в красном углу. И мне ныне сидеть подле... Я взволновалась. То, конечно, не страх был, подле него чего мне бояться? .. Вспомнилось, как он сказал мне на лодье, когда к крепости подплывали- мол чего дрожишь, не отдам никому... А все ж волнение меня теребило. Я уже знала, что девки как есть сьедят меня глазами, не упустят случая разглядеть как следует дорогие подарки, которыми так щедро одарил меня воевода. Ну так что ж. Пускай смотрят... Чай, от меня не убудет. А Голуба... Ох девка!.. Как вошли, заприметила меня перво-наперво. Я видела: вспыхнули неистовым румянцем нежные щеки, а глаза голубые ясные чуть не молнии злые в меня метали. Так и убила бы взглядом. Живьем спалила, её бы воля. Уж так ее кололо, видно, что девка пришлая вождя увела из- под носа у нее, первой красавицы на деревне. Куда ей было понять про нас... И рассказали бы, не вдруг уразумела б небось. Как ни ластилась к нему да подсаживалась, и танок водила искусно да пела, все впусте - так и не посмотрел на нее толком ни разу воевода... Ну вот хоть обручье серебряное от вождя заиметь посчастливилось, и то удача немалая ! А уж по соседушкам поди красовалась-то, будто и в самом деле обнимал ее варяг... Она и посейчас гордо носила его подарок, все веревочкой привязывала. Мне стало смешно. И даром что ходил соколом подле нее Некрас, а обиду на меня, знать, затаила девка нешуточную... От нее жди беды, подсказывало мне какое-то чутье. Конечно, бить да открыто пакостить уж вряд ли соберутся с подруженьками. Умишка-то, поди, все же хватит сообразить - ныне воевода живо растолкует что к чему... Не кметь с косой, невеста ему... С ним зря не шути, это всем известно было лучше не надо. Да и батюшка строгий сам за косу отдерет за такие-то проказы. Коли прознает. Но исподтишка... навета какого можно ждать. Чего доброго, слух пустит - мол ведьма и есть, глянь как воеводу окрутила, что завороженный ходит, не узнать...
Вождь повернулся ко мне и кивнул, приглашая садиться. Я села. Он опустился на лавку рядом со мной, приобнял за плечи. Заглянул в глаза, подмигнул ласково и чуть лукаво - не робей, невестушка, гляди веселей. Я принесла с собой прялку, и руки привычно занялись делом. Перевела дух, взглянула на него - он уже беседовал о чем-то с Третьяком поверх моей головы, я толком и не слушала... Заметил мой взгляд и улыбнулся едва заметно углом рта, потрепал по плечу... Я ощутила, как горячая краска заливает щеки. Он и впрямь глядел совсем другим. Вот уж воистину - ожил, возродился к жизни человек. Привычно суровое лицо его как-то необьяснимо смягчилось, заметно помолодело, а глаза... В глазах бился живой свет, и чуть заметная улыбка хоронилась в уголках, расходясь добрыми лучиками морщинок... и тяжелая складка меж бровей не омрачала более его чело. Что говорить! Это был совсем другой воевода, и не заметить того было нельзя. Деревенские, кто помнил его до Самхейна, дивились и глазам не верили. Я видела, как переглядывались и шептались девки да и ребята тоже, переводя глаза с меня на него. Сам старейшина косился на нас то и дело, и на лице его застыло плохо скрываемое удивление.
Девки, понятно, мало дыру на мне не протерли, разглядывая с завистью дорогие подарки. По одной и по несколько разом почти все перебывали будто ненароком поблизости, и я, даже не поднимая головы, ощущала кожей их цепкие взгляды. Оно и понятно - таких диковин здесь еще никто не видал. Торквесов девки наши не носили, да и колец височных таких у нас не делали, вот и дивились. Ну а серебряные обручья, да на обе руки разом... Все без слов понятно. Куда уж ясней... Я видела, как Голуба вспыхнула еще сильней, узрев, да так и прикипела к ним взглядом, схватилась невольно за подаренное ей варягом, будто проверяя, на месте ли...