***
Незадолго до Корочуна воротились в Нета -Дун гонцы, отправленные мудрым Хагеном к господину Рюрику. Да не одни, а с прибытком — привели с собой еще двоих, из которых один оказался от светлого князя, посланным разузнать доподлинно, что за беда приключилась с его лучшим воеводой. Ведь как вернулась без вождя дружина, так и полетела в стольную Ладогу быстроногая тревожная весть — ведаешь ли, светлый княже, что новогородцы утворили — чуть на тот свет воеводу твоего не свели обманом подлым, мало не до смерти умучили… Мне сказывали, как господин Рюрик ценил обоих и по праву почитал лучшими — и Мстивоя, и Вольгаста, и стерпеть подобной обиды от новогородцев вряд ли бы смог. Второй оказался доверенным человеком Вольгаста, давним знакомцем, да что там — побратимом дружинным нашего воеводы. Когда –то в незапамятные времена они вместе ходили на одном корабле, и, бывало, одним щитом укрывались. Хотел воевода белозерский немедля сам к брату поехать, душа рвалась, да больно уж неспокойные времена настали — немирье между варяжским соколом и хоробрым князем Вадимом до крови дошло, баяли… Вот и не отпустил молодого воеводу господин Рюрик.
Доверенный человек сказывал, как маялся и наконец с тяжелым сердцем подчинился молодой воевода повелению светлого князя. Страшился и второго брата дорогого потерять… Помучился, да делать нечего — послал гонца к брату, скрепя сердце, моля всех богов, лишь бы обошлось все… Ну да теперь зато как на крыльях полетит назад радостная весть — жив брат дорогой, да на свадьбу ждет месяцем травнем!.. То-то обрадуется брат счастью брата… А там глядишь, как знать — и сам задумается о продлении рода, долю одинокую мыкать устав… Я очень жалела молодого воеводу. Жутко было подумать о замученной молодой жене и не увидевшем свет, загубленном во чреве дитя… И верилось упрямо — найдет еще однажды славный Вольгаст свое счастье, отогреется и его замерзшее сердце подле единственной ласковой любушки… Мне отчаянно хотелось, чтобы и для него сбылась баснь… Неистребимо жила во мне вера в чудо. И откуда взялась только?.. Видать, все оттого, что сама я наконец изведала счастье, и оттого-то так хотелось мне, чтобы и все вокруг были счастливы и любимы… Глупая девка… В жизни- то такого счастья, как мне выпало, один раз в сто лет жди — не вдруг дождешься!.. Сколь много доблестных молодцев подобно Славомиру складывали буйны головы в битвах, не успев дать продления славному роду… Сколько молодых жен оставались в горькой вдовьей доле, да с малыми детушками, шедшие порой за первого, кто позовет, посулит защиту и достаток… А то и вовсе, как моя мать, отданные без разговоров за брата али иного родича почившего мужа… Какая уж тут любовь!.. Лишь бы не одной без мужа век вековать… А все же мне упрямо верилось. Вопреки.
Не знаю, как, но я уже поняла, что воевода и брат его средний названый были особенно близки, и выходило, даже больше, чем со Славомиром. И спроси меня — сама не ведаю, отколь взяла, а вот понятно то мне было откуда-то без слов. И сказ про то будет впереди, что не обмануло меня чутье…