— Я не смогу заткнуть всем рты, к сожалению, но это же просто праздная болтовня, а во всём остальном я тебя в обиду никому не дам. Можешь на меня положиться.
Весь день я мыла квартиру. К ночи в обеих комнатах и кухне всё блестело. Вымотавшись, я рухнула в спальне на кровать и уснула мёртвым сном. А на следующий день я безбожно опоздала на учёбу. Не рассчитала маршрут, время, пересадки и, в итоге, заявилась лишь ко второй паре.
Надя со мной демонстративно не здоровалась, а Ирка наоборот прицепилась с расспросами, куда я делась.
Но с Иркой совладать и послать её куда подальше — не трудно, я больше боялась, почти до паники боялась встретиться с Королёвым, но, к счастью, пронесло.
Нет, понятно, что сегодня пронесло, завтра пронесёт, а через неделю мы снова столкнёмся. Но за неделю и он остынет, и я успокоюсь, и сплетни улягутся. Он всё равно, конечно, будет кипеть ненавистью ко мне, но не так неистово и сильно… надеюсь…
Вечером у меня была смена в ресторане. И хотя Игорь предлагал эту работу бросить, желая пристроить меня к своему другу, я цеплялась за этот несчастный «Фараон», как за единственный оплот моей самостоятельности.
Памятуя о том, как долго добиралась утром до университета, я вышла из дома заблаговременно. Опоздание у нас наказывалось рублём. Раньше это меня мало беспокоило — «Фараон» находился в конце улицы, где мы снимали квартиру. Пять минут — и на месте.
А тут я здорово понервничала, конечно. Ещё и время такое — час-пик, сплошные пробки. Но успела и на смену заступила вовремя.
Всё шло спокойно, в обычном режиме, пока один из столиков в моей секции не заняла компания. Несколько человек, среди которых я тотчас опознала Королёва и Мазуренко…
36. Элина
«Фараон» — ресторан простенький. Во всяком случае, для таких, как Королёв и Мазуренко. Даже я это понимаю.
Изысканных блюд у нас не подают. Кухня настолько эклектична, что в меню есть и суши, и шашлык, и борщ. Интерьер тоже далеко не образец стиля. Недорогой и аляповатый. А по пятнично-субботним вечерам «Фараон» и вовсе превращается в развесёлую дискотеку начала нулевых.
В общем, с теми ресторанами, куда водил меня Игорь, даже не сравнить. И если уж он, такой деликатный и культурный, озирался тут тоскливо — даже Наташка заметила его выражение: «…как будто это дешёвая чебуречная», — то я просто не представляю, как сюда занесло таких снобов и выпендрёжников, как эта компания.
А затем вдруг поняла, сопоставив расспросы Мещерякова в группе, — они намеренно сюда явились. По мою душу.
Просто посмотреть? Или поиздеваться? И ведь как знали — явились в мою смену и уселись в моей секции.
Сразу накатила слабость и тошнота. Лишь однажды мне довелось обслуживать здесь своих знакомых, но те забрели к нам случайно, и сами при этом испытывали некоторую неловкость. А сейчас… чёрт, у меня внутри всё подвело от дурного предчувствия, от стыда, от беспомощности.
Они пока не видели меня. Я трусливо ретировалась, как только их заметила, в служебное помещение, и теперь наблюдала за ними через стеклянные витражи в дверях.
Их было пятеро — Королёв, Мазуренко, Мещеряков и ещё двое — девушка и парень тоже из нашего универа.
Они разглядывали зал, даже не пряча выражения брезгливости. Поднимали и переставляли приборы на столе, фыркали, смеялись.
Первый порыв был поменяться с Наташкой, попросить её, чтобы она их обслуживала. Но она-то тем более таких «гостей» не заслужила. Да и потом, надо как-то бороться с трусостью, не буду же я всё время от него бегать.
Я, как могла, настроилась быть невозмутимой и приветливой, даже с Мазуренко. Гости есть гости, и радушно обслуживать их — моя обязанность, от которой не отвертишься, даже если очень хочется.
А ещё, иногда улыбка может стать отличным щитом. Тебя бьют — а ты улыбаешься, будто всё нипочём, будто тебя это попросту не трогает. Хотя, если честно, до такого уровня дзена мне ещё расти и расти.
Набрав побольше воздуха в лёгкие, я вышла в зал и на ватных ногах направилась к их столику. И они тотчас, все как один, уставились на меня — зло, насмешливо, презрительно. И видно, что ждали моего появления. Значит, сомнений нет — пришли сюда намеренно.
Внутри у меня ещё больше всё задрожало. Ничего они мне не сделают, пыталась я себя успокоить, здесь же кругом люди, а взгляды и тон пережить можно.
Подойдя к столику, я их поприветствовала и подала папки с меню и винную карту. Старалась говорить спокойно и доброжелательно, но голос заметно дрогнул.