Один фыркнул в пышные усы, подняв газету повыше.
— Не надоело напоминать мне за тот?
— Нет, как и администрации школы, которая теперь высылает нам по два письма за неделю. Не забудь пожалуйста,— проворковала женщина, откладывая один пергамент и разворачивая другой. — У тебя завтра три совещания, рассмотрение пятнадцати предложенных поправок и четырех новых законов, встреча с немецким министром в час. Предложения в красной папке на столе, темы для обсуждения в синей. И сегодня в восемь мы идем в оперу, ты же помнишь? И кстати, ты так и не рассказал, что за происшествие было в четверг?
— Ничего серьезного. Последователи недобитой инквиции. Лучше скажи, что с теми маглами у Старков. Нам следует готовиться к проблемам? — чуть опустив газету, Один, сведя брови, посмотрел на жену.
— Пока не знаю… Насколько я поняла, есть жертвы. Они только приехали, никого не могут найти, — тяжело вздохнув, Фригг взяла свой подостывший чай и чуть пригубила. Тяжелый год… Ладно, я буду к вечеру, так что…
— МАМА!!!
— МАМА, ПАПА!!!
Волшебники вздрогнули, когда едва ли не снеся дверь с петель в зал влетели перепуганные дети, крича в унисон.
— Там! На улице!
— Во саду огромный черный пес!
— Волк! Здоровенный!
— На твоей клумбе!
— Вот такой! Как полкентавра! Он всех эльфов распугал!
— А ну тихо! — прервав какофонию грюкнул по столу кулаком Один.
— Пес? Что еще за пес? — обеспокоенно переглянувшись с мужем, Фригг поднялась следом, вслед за детьми родители поспешили в сад. Но уже у стеклянной террасы Один схватив детей за шкирки дернул назад, пряча за себя и выхватывая палочку.
На примятой клумбе некогда прекрасных гортензий, которые Фригг с такой заботой выращивала, сидел черный, лохматый не то волк, не то пес, размером с молодого бычка. Очевидно, первым делом побегав по саду и прилично извалявшись во всех попавшихся клумбах и цветущих кустах, сейчас он сидел и радостно вилял длинным хвостом, заискивающе глядя на семейство. При этом все это время в пасти он держал какой-то сверток, по форме напоминающий не то палку, не то трубку.
— Дорогой, там кажется письмо, — тронув мужа за плечо Фригг указала на сверток, из которого выглядывал клочок бумаги.
— Фригг, не подходи к нему! Это не просто псина! — прорычал Один.
— Я вижу… — еще тише прошептала ведьма. Она и сама была напряжена. Но как такое могло произойти? — Мне кажется, он ждет…
— Пап, дай я прогоню, — выкнул Тор из-под руки отца, но получив в ответ гневный взгляд, тут же притих. Локи внимательно смотрел то на мать, то на отца, пытаясь понять, что происходит. Кажется, родители боялись…?
— Фригг, нет. Он может напасть.
Фригг всматривалась в зверя. И чем больше она это делала, тем больше понимала, что в предположениях они не ошиблись. Но тварь не проявила к ним агрессии. Скорее наоборот, виляющий хвост, свисающий с бока пасти длинный язык создавали впечатления ручного зверя, не говоря уже о свертке в зубах. Ей кажется, или на нем ошейник?
— Я… все же попробую… — нерешительно пробормотала она, выйдя из-за плеча мужа. Тот еще пытался окликнуть ее, но она медленно, уверенно, приближалась к твари. — Так… ну, привет… — прошептала она зверю. Тот следил за ней глазами, в которых читался потусторонний зеленый блеск. Чуть нагнувшись в бок, она действительно увидела на нем толстый кожаный магловский ошейник с шипами. Предмет был небрежно завернут в кусок ткани, сбоку выглядывало нечто походившее на приклад, а в одну из складок вставлен сложенный лист бумаги. — Ты же разрешишь…? — глядя зверю в глаза, она неторопливо подняла и протянула руку. Пес не шевелился, лишь продолжал активно махать хвостом. Набравшись храбрости, Фригг схватила бумагу, вытащив ее и развернув. Это действительно было письмо, но совсем коротенькое, лишь пара строк. Но от их содержания тонкие брови колдуньи поползли вверх, а рот беспомощно открылся и закрылся, так и не вымолвив ни звука. Письмо гласило:
Его зовут Фенрир. Он поживет у вас. Кормить 3 р/д.
Х.
P.S. От козлятины блюет.
— Что там, Фригг? — крикнул Один, все еще держа палочку нацеленной на зверя. Мелко подрагивающая фигура жены, которая никогда, ни при каких ситуациях не теряла самообладания не могла не пугать.
— Ему нельзя козлятины… — обморочным голосом пробормотала ведьма.
3 Сентября 1988
Кроваво-красные тяжелые гардины плотно сомкнуты и не пропускали ни единого лучика света заходящего солнца. Свечи давно расплавились, и никто менять их даже не думал. Царивший в комнате мрак погребен в алкогольном угаре вот как уже пару недель, но абсолютно не волновал хозяина комнаты. Кажется, с момента как он сел в свое любимое, оббитое бархатом кресло, он так ни разу и не встал с него, ибо слой пыли, собравшийся на его одежде, уже был заметен невооруженному глазу. Ровным счётом как и на бутылках вокруг него, однако те хоть изредка кто-то убирал. К существу же в кресле и вовсе было страшно подходить. Он смотрел опустошенным взглядом куда-то невыносимо далеко, и видел лишь то, что было известно ему одному. Рука мужчины шевельнулась, потянувшись к новой бутылке на столе. Горлышко треснуло и отлетело под нажатием пальца, и не обращая внимания на острое стекло мужчина начал глотать содержимое.
— Разве это помогает?
Дверь бесшумно приоткрылась, и в комнату проник мужчина, одетый во все черное. Поозиравшись с толикой неприязни на окружающий хозяина бардак, он взял одиноко стоящий стул, смахнул с него пыль платком и сел за стол, положив рядом скромного вида чемоданчик.
— Прости, что не смог прийти раньше, были кое-какие проблемы…
Хозяин в первые за долгое время пошевелился, и повернул голову к гостю, посмотрев на него своим зловещим взглядом, и гость понятливо заткнулся.
— Мне жаль, — с тихим вздохом произнёс он, — я соболезную твоей утрате Виктор, и прекрасно понимаю твои чувства. Сьюзан была… одной из нас, и не смотря на её взгляды… я хочу сказать, что она была частью нашей семьи, и нам всем будет ее нехватать. Ты уже сообщил ее брату?
Бутылка в руке Дума лопнула, разлетевшись осколками по столу и полу.
— К черту. К черту его, — зловещий, сочащийся ядом шепот пробирал до мурашек.
— Уфф… Ладно. Я напишу ему… — гость достал из кармана маленький блокнот, чиркнув в нем кусочком карандаша и спрятал обратно. Ему уже нетерпелось перейти к цели своего визита. — В письме ты излагался довольно сумбурно. Ты писал, что преследовал убийцу, когда на тебя напала… ведьма? И что за рана? Тебя кто-то ранил?
Дум никак не прокомментировал намерения гостя, но молча потянулся к ноге, лежащей на пуфике и задрал штанину. Картина представшая перед гостем заставила дернуться. Казалось кто-то взял и просто откусил половину икры. Тело вампира очевидно пыталось регенерировать, и уже дительное время, но плоть чернела, гнила прямо на месте раны и кусками отслаивалась, отпадала, оставляя за собой длинные, тянущиеся нитки гнилых мышечных волокон, вязких как смоль сгустков крови.
— Дьявол тебя подери! — шепотом выдохнул мужчина, наблюдая как медленно, очень медленно отслаивается несколько пучков мышечных волоко и свисает вниз. Вдоль раны, и выше на коже виднелись следы зубов существа пастью, по размерам не менее ладони взрослого мужчины. — Что…?
— Черная ведьма. А это — ее псина,— натягивать штанину обратно Виктор не собирался, двигать ногой ему явно было очень трудно. — Уже несколько месяцев. Что бы я не делал, она становится как была. Трижды отрезал ногу по бедро. Нога отрастает вместе с этим. Гниет и болит. Земо, ты же занимаешься всей этой… клеточной херней, если ты можешь что-нибудь с этим сделать…
— Генной инженерией, — Гельмут резко встал, подошел к комоду, достал несколько свечей, зажёг, вернулся обратно на свое место и поднёс свет ближе к ноге хозяина. — И я боюсь, здесь мои знания бессильны. Тебя укусила вовсе не собака.
— До этого блять я и сам как-то догадался,— рявкнул Дум.
— Нет, ты не понял. Это существо неземного происхождения. И не магического. Пусть оно и имело оболочку животного, это… дух… нет, нет… это скорее… некое оккультное существо… Оно повредило не твое тело, оно нарушило целостность твоего эфирного тела.