— Иди за мной, — сказал Ауум.
Серрин кивнул в знак согласия. Ауум двинулся по кругу, обходя статую Инисса, оставляя бассейн по правую руку. Случалось, что иногда храм пустовал, но стража у дверей в залы медитации и комнаты для чтения стояла всегда. Там, внутри, хранились величайшие реликвии эльфийской веры. По проходу к ним приближалась одинокая фигура. При виде ее Ауум испытал невероятное облегчение.
— Силдаан, — сказал он. — Мы опасались, что храм захвачен. На камнях повсюду видна кровь.
Силдаан опешила, завидев их. Приоткрыв от изумления рот, она едва не споткнулась, но продолжила свой путь, быстро оглянувшись украдкой.
— Я не ожидала увидеть вас, — сказала она. — Вам здесь нечего делать.
Силдаан была одета в мантию жрицы священных свитков, и каждый дюйм кремовой ткани ее одеяния был расшит любимыми цитатами и максимами. Она выглядела растерянной и смущенной. Казалось, присутствие Ауума вселяет в нее тревогу.
— Ты пребываешь в замешательстве. Мне очень жаль, что нас не было здесь, дабы помочь тебе отразить нападение чужеземцев. — Ауум помолчал. — Силдаан. Куда подевались все остальные? ТайГетен? Жрецы?
Силдаан нахмурилась.
— Как вы здесь оказались?
— Поблизости есть люди. Их следы встречаются по всему лесу. Во всяком случае, были.
Силдаан резко вскинула голову.
— Что ты имеешь в виду?
— Я — воин ТайГетен, — гордо ответил Ауум. — Чистильщик леса.
Силдаан ахнула.
— Так это были вы?
Ауум переглянулся с Серрином. Молчащий Жрец лишь развел руками. Он тоже ничего не понимал. Ауум предпринял новую попытку.
— К храму направлялись двадцать человек. Мы пощадили одного, чтобы он рассказал о случившемся тем, кто послал его. Мы пошли по его следу, и он привел нас сюда. Мы боялись, что остальные в это время могли разграбить и осквернить храм. Хвала Иниссу, что мы ошиблись.
Силдаан побледнела, но все-таки сумела выдавить улыбку.
— Здесь все в полном порядке, — сказала она и вновь оглянулась.
— Что происходит, Силдаан? Из леса опасность храму не грозит. Но мы должны оставить стражу. Куда подевались ТайГетен?
Силдаан махнула рукой, указывая себе куда-то за спину.
— Я кое-что забыла. Вы не возражаете, если я оставлю вас на минуту?
— Разумеется. Да благословит тебя Инисс, Силдаан, мы очень рады видеть тебя живой и невредимой.
Улыбка жрицы была вымученной. Она повернулась, чтобы уйти. Как оказалось, слишком поздно.
— Силдаан. Нам пора идти. Меня уже тошнит от скулящих магов. Где…
Голос принадлежал человеку. Одному из двух, что вышли из кельи, расположенной от них через несколько дверей дальше по коридору, и приближающихся к залу с куполом с таким видом, словно они были здесь хозяевами. Клинки-близнецы Ауума с тихим шорохом покинули ножны. Только сейчас он с ужасающей ясностью понял, что означало замешательство Силдаан, ее слова и жесты, и выругал себя за то, что был слеп. Серрин, оцепенев, замер рядом. В груди жреца клокотала ярость, с губ его сорвалось злобное рычание, а пальцы скрючились, превращаясь в когти.
Мужчины остановились позади Силдаан, в упор разглядывая Серрина и Ауума. Один из них улыбнулся.
— Хорошо, что вы сохранили мне жизнь, — произнес он на приличном современном эльфийском. Халет. Так называли его остальные. — Вы и не думали, что я приведу вас сюда, а?
— Ты получил лишь отсрочку в исполнении смертного приговора, — сказал Ауум.
Он шагнул к нему, уже зная, куда нанесет удар. Но Силдаан преградила ему путь и положила руку ему на грудь. Она была жрицей. Ему не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Пока.
— Ты не посмеешь пролить кровь в храме, — сказала она, и вместо неуверенности в голосе ее прозвучала жестокая решимость, которой Ауум еще не слышал.
— Эльфийскую кровь — да, не посмею, — ответил он. — Я буду ждать тебя снаружи, cascarg[10]. А вы оба уже трупы.
— Не лезь не в свое дело, Ауум. Ты даже не представляешь, с чем связался.
— Я имею дело с человеком, который видел, как умерли все его друзья. Он знает, что не сможет победить меня. А ты знаешь, что не сможешь помешать мне достать его. Или его друга.
— Прошу тебя, Ауум, — взмолилась Силдаан. — Здесь задействованы такие силы, с которыми тебе не справиться. С ТайГетен покончено. Беги в лес и прячься. Тебе больше нечего делать в Аринденете.
Ауум отшатнулся, словно от удара, прижав к бедрам обнаженные клинки. Смятение и растерянность овладели им. Он не мог ослушаться ее. Ведь он был всего лишь простым телохранителем и не принадлежал к храмовой элите. Он не мог нарушить субординацию и выступить против власти, дарованной ей самим Иниссом. Ему повелели удалиться. Он более ничего не мог сделать и потому отступил на шаг, переводя взгляд на Халета, который выразительно поднял брови и помахал ему рукой на прощание.