После мама обмякла на прибрежной траве, а когда пришла в себя, пророчество не вспомнила, ну а маленький Локи не стал распространяться об услышанном. Он, конечно, забыл об этом происшествии, но теперь нужные слова словно кто-то выжег в памяти раскаленными буквами, и захочешь – не вытряхнешь из головы. И нужно же было появиться этой вельве, когда он совершенно не знал, как поступить. Что именно сделать, чтобы стать достойным ее. В чем достоинство – быть полноправным царем Асгарда, помочь Тору вернуться, уничтожить враждебную нацию? Что, что именно он должен сделать? Ответа не было.
Локи запутался, голова шла кругом. Он потер вновь разболевшиеся глаза – блики от золотого трона застилали взгляд. Ситуация вышла из под контроля, когда отец изгнал Тора в Мидгард. В самом деле, он спускал любимому сыну и большие промахи, а тут всего лишь небольшой набег на Ётунхейм. А ведь младшему царевичу всего лишь нужна была кровь ётуна для эксперимента. Он уже давно начал подозревать, что с его здоровьем что-то не в порядке, но целители ничего не находили, да и собственные исследования заводили в тупик. Но факт оставался фактом – он медленнее сверстников взрослел, а ведь младше Тора всего на девяносто два года, его глаза плохо переносили яркий свет, зато в темноте царевич видел лучше кошки, в сильную жару Локи становилось дурно, в детстве он даже терял сознание. В конце концов, он решил, что в нем пробудилась не асгардская, а иномирная кровь кого-нибудь из предков, вливавшихся в царскую семью посредством династических браков. Узнать, чья кровь взяла верх над родительской стало жизненно необходимым – не приведи небо, его неизученная природа подведет в самый ответственный момент. Но сравнения всех взятых в разных мирах образцов ничего не дали, оставались только ледяные великаны.
Авантюра не показалась Локи слишком сложной – показать тайную тропу парочке ётунов, надавив на их тщеславие, назвать время, когда весь город будет на пиру в честь нового царя и снять образец крови с оружия охраны, которая этих самых ётунов остановит. Но все пошло наперекосяк – великаны явились раньше, эйнхерии убиты, коронация сорвана, брат в ярости.
Развести Тора в таком состоянии на небольшую вылазку в Ётунхейм тоже оказалось делом нехитрым – немного сочувствия, лести, и вуаля, наследник престола уже загорелся идеей, искренне считая, что додумался до всего сам. Всего немного крови, хоть каплю – а там или предупрежденный стражник успеет рассказать все отцу, или Локи достучится-таки до благоразумия старшего. Ага, как же! Старшенький закусил удила! Принцессой его назвали, чертов гордец! В ходе драки и выяснилось, что кровь, похоже, больше не нужна – его рука посинела под цвет ётунской кожи от прикосновения. Локи, конечно, был готов к подобному развитию событий, но все равно на душе стало гадливо – проснувшееся наследие ледяных великанов – не то, чем можно гордиться и хвастать на пиру.
Произошедшее дальше совершенно не укладывалось в голове нынешнего царя. Один просто взял и выкинул старшего сына, как надоевшую зверушку. Хотя, Тор тоже наговорил лишнего – называть своего царя «старым больным дураком» как-то чересчур. Все, что произошло после, походило на дурной сон. Идея проверить свои способности Каскетом – легендарной ётунской реликвией - пришла ему в голову спонтанно. Но явившийся вслед за ним Всеотец слишком уж нервничал. Локи надавил на него, и как итог – ошеломляющая, потрясающая до глубины души страшная правда. Сын врага, принятый в семью из жалости. Царевич не сдержался, сорвался на постыдную истерику.
Позже, когда тревожные мысли перестали метаться в голове и гнев улегся, он трезво оценил ситуацию. По всему, рассказ Одина на правду похож не был. Серьезно, кто бы стал бросать ненужного новорожденного умирать рядышком с самой ценной и охраняемой реликвией? В Асгарде мало знали об обычаях ледяных великанов, ётуны – очень замкнутый народ. Но о военных традициях Локи знал. Честь великана обязывала подарить поверженному легкую смерть, если он не нужен для политических дел. Так же, как и неизлечимо больным и раненным, или медленно угасающим от старости или безумия. Так что, его скорей всего просто притопили бы, будь Локи не нужен. Во время его визита в Ётунхейм, Локи хорошо разглядел правителя ледяных великанов. И пришлось, хороня все еще теплившуюся надежду, признать – он сын Лафея. Если знать, куда смотреть, что искать, то видно – похож на него так же, как и Тор на Одина. Заключая сделку с ним, временный царь сам еще не знал, как поступит в будущем. Но, чтобы погасить назревающий военный конфликт, подобная хитрость оказалась необходима.
Теперь же в его руках Гунгнир – символ великой власти над Асгардом, очутившийся у него из-за нелепого стечения обстоятельств. Искушение, подтачивавшее его разум завистью долгие тысячелетия, сейчас просто обжигало сознание, мешая думать и путая мысли. Темная сторона его натуры шептала: «забери то, что само пришло в руки, из Тора не выйдет толкового царя, устрани его, стань величайшим во всех девяти мирах, ты можешь, ты достоин». Здравый смысл цеплялся за взгляд белесых всевидящих глаз. Вельва Луна. Сочтет ли она великого царя достойным? Или же ей больше по душе придется хороший сын и брат? Или великий воитель? Локи пребывал в растерянности. Он просто не представлял, какое решение принять вскоре.
Комментарий к
Автор конкретно заболел, монитор плывет перед глазами, поэтому активно ищем ошипки-очепятки!
========== Часть 19 ==========
Ночь опустилась на Мидгард, сын Поттеров уже давно развел Тора и охрипшую после споров леди Луну по покоям. Тор лежал на широкой мягкой постели под непривычным, легким после меховых шкур Асгарда, одеялом. Бог решил, что его новому знакомому понравилась бы накидка из шкур на его ложе, ведь в его чертогах везде были разбросаны подушки и пушистые покрывала. Стоит узнать, где здесь ближайший лес, богатый дичью, и набить пушнины Гарри в подарок. Заодно и мясо к столу будет. В конце концов, он взрослый сильный мужчина, и не собирается сидеть на шее у приютившего его доброго человека, ничем не помогая в хозяйстве.
Сон не шел, и громовержец решил спуститься вниз, в трапезную, выпить воды. Он не ожидал, что в такое время застанет там кого-нибудь, но в освещенном помещении негромко звучала спокойная мелодия, а сам хозяин дома склонился над столом и разбирал бумаги, то и дело, оставляя пометки на полях, что-то вычеркивая или, наоборот, записывая между строк. Почти детские пальчики крепко держали стило, или чем там мидгардцы теперь пишут. Рука порхала над бумагой, сам же отрок недовольно хмурился и поводил явно затекшими плечами в надежде ослабить неудобство. Неслышной походкой бывалого воина бог подошел к юноше, опустил горячие ладони на плечики мага, и принялся осторожно разминать и растирать натруженные мышцы. Негоже ему, такому хрупкому и слабому, испытывать боль. Чародей встрепенулся:
- Что? Тор?
Он обернулся, удивленно посмотрел на бога рассеянными, покрасневшими глазами из под своих стекол. Тот аккуратно развернул его обратно, спиной к себе, и продолжил свое нехитрое дело.
- Сиди спокойно, юный чародей, я помогу снять усталость.
Гарри, наконец, обмяк под его руками и, блаженно что-то промычав, улегся лбом на скрещенные руки. Тор с некоторым страхом оглаживал выступающие шейные позвонки, растирал тонкие косточки плеч, боясь навредить неловким движением. Сильные пальцы пробежались вниз, вдоль позвоночника, затрагивая все чувствительные точки и даря облегчение расслабившемуся магу. Наконец, бог отстранился, обошел стол и уселся рядом с Гарри. Тот поднял на него осоловелый взгляд и, сонно моргая, промямлил:
- Спасибо, Тор, мне действительно стало намного легче.
Отрок откинулся на стуле и с раздражением покосился на стопку бумаг. Тор спросил:
- Что это?
- Работа, - тоскливо протянул юноша, - Гермиона, моя подруга и по совместительству глава аналитического отдела, прислала черновой вариант проекта по снятию Статута Секретности. Вот, сижу – вычитываю и правлю. Через две недели его надо как-то протащить на Международной Конфедерации Магов.