- Брат…
В гуле ветра его голоса слышно не было, но Локи, будто почувствовав, открыл багряные глаза, и Тор вздрогнул. Брат горько усмехнулся и потрескавшимися, сочащимися черной кровью губами шепнул:
- Не брат.
А потом он разжал пальцы. Снежный вихрь тут же подхватил его и унес за пределы Бифреста, утащил брата в бездну. Тор ничего не мог сделать, он судорожно стискивал острие Гунгнира посиневшими от холода пальцами, загнанно дышал, и все смотрел и смотрел на то место, где только что не стало Локи. Не стало самого близкого ему человека, частички его сердца.
Буря стихла, и на смену завыванию ветра навалилась звенящая, тяжелая тишина. Тор попытался встать, но заледеневшие мышцы не хотели шевелиться. Изо рта вырывались облачка пара, рассеиваясь в промозглом воздухе. Он отпустил рукоять молота и медленно, опираясь на Гунгнир, поднялся на ноги, хромая, пошел к Гарри.
Шаг.
Еще шаг.
В голове было пусто, чувства будто заморозила Ётунхеймская стужа. По рукам, лицу, по синеющей, обмороженной коже потекла кровь. Слишком горячо. И больно-больно-больно. Колено подломилось, и Тор, пошатнувшись, лишь титаническим усилием заставил себя устоять на ногах, зная, что потом вряд ли найдет силы, чтобы подняться вновь.
Шаг.
Шаг.
Он приближался к месту, где был разбит Каскет, и взор застилали непрошенные слезы. Было страшно. Гарри лежал среди льда и снега, совершенно белый, словно прекрасное мраморное изваяние, покрытый инеем. Тор отстраненно, сквозь нарастающий в ушах гул собственной крови, почувствовал, как по щекам потекло, прочерчивая жгучие дорожки. Он тяжело рухнул на колени рядом с магом, копье со звоном упало на обледеневший мост, покатилось прочь. Бог протянул дрожащие пальцы к щеке чародея, не решаясь дотронуться.
- Гарри…
Трясущейся рукой он огладил застывшие в вечном беспорядке волосы, стирая с них иней. Непослушные пряди не поменяли цвет, седина выбелила волосы колдуна за считанные минуты, пока на мосту бушевал магический мороз. Тор закусил губу до крови, изо всех сил. Он положил прочерченную трещинами ладонь на грудь мага. Сердце не билось.
Гарри умер.
Бог захлебнулся беззвучными рыданиями, закусив кулак. По подбородку, по обледеневшей щетине струилась кровь.
- Гарри…нет…нет! Ты не мог… ты не можешь…
Тяжело дыша, хватая ртом воздух, он осторожно взял в свои ладони тонкую руку Гарри, прижался губами к ранкам с застывшей кровью. На хрупкую кисть капали горячие соленые слезы. Сердце в груди громовержца истекало болью, голова кружилась, воздуха не хватало. Он неуклюже повалился прямо в снег, рядом со своим чародеем, прижимая его холодную ладошку к груди, вжался лицом в белые морозные волосы. Не уберег. Как приговор самому себе. Не сумел спасти самое необыкновенное, самое прекрасное существо во всем Иггдрасиле. От собственной же семьи.
Тор чувствовал, как смертельный холод сковывает его мышцы, выпивает оставшиеся силы. Пусть так. Для него больше нет жизни. Он последует за любимым чародеем к Хель – это милосердно.
Разум мутился, наваливалась апатия, сердце бога стучало все реже. Будто сквозь вату, бог услышал тяжелую торопливую поступь и испуганный возглас:
- Тор!
А потом сознание померкло.
Комментарий к
Интернет починили только сегодня утром, мне меняли проводку, так что извиняюсь за долгое отсутствие.
========== Часть 39 ==========
Больно было везде. Не сказать, чтобы сильно, но такая тянущая, тупая боль в каждой клеточке организма выматывала хуже мучений от вскрытой грудной клетки. Определенно, хуже. Гарри было с чем сравнить, ведь лет семь назад случайно потревоженный сфинкс разворотил ему все ребра и превратил легкие в фарш.
В голове царила блаженная пустота, изредка разбавляемая ленивыми мыслями. Шевелиться не хотелось, да и сил на это не было. Гарри только что проснулся, и теперь медленно, не открывая глаз, соображал, где он находится и как оказался в таком плачевном состоянии. Кровать совершенно точно не его. Хотя, такую приятную на ощупь шкуру он не прочь и себе прикупить. Слева раздается мерное сопение. Неужели Тед в очередной раз подлатал непутевого крестного после неудачной экспедиции, и теперь не отходит от его постели? Маг тяжело вздохнул и разлепил тяжелые веки. Перед его затуманенным взглядом предстал высокий сводчатый потолок. Кажется, золотой… Может, его помяли в каком-нибудь богом забытом храме или что-то вроде того? Просто повернуть голову оказалось почти непосильной задачей, но он справился. Гарри увидел пшеничную растрепанную гриву и облегченно перевел дух. Тор. Воспоминания медленно всплывали из подсознания, рисуя картину произошедшего. И в ней определенно было мало хорошего.
Маг неловко повернулся и застонал от прошившей затылок резкой боли. Тор тут же встрепенулся, ясным, встревоженным взглядом всматриваясь в мага, будто и не спал только что.
- Ты очнулся, - губы растянулись в неуверенной улыбке, - Как ты?
- Бывало и лучше, - Гарри скривился от звука собственного охрипшего голоса, - Очки мои не подашь?
- Сейчас, - Тор встал и отошел куда-то из поля зрения мага, - Ты должен выпить это, эликсир поможет тебе вернуть силы.
Бог помог ему приподняться, приставил к губам кубок с кисловатой жидкостью. Только сейчас маг понял, насколько он на самом деле хочет пить. Он жадно глотал прохладный напиток, шумно дыша, и чувствовал, как силы мало-помалу возвращаются к нему. Наконец, кубок опустел, и Гарри устало откинулся на подушки, переводя дух. Он почувствовал, как осторожные пальцы Тора надевают на него очки. Гарри благодарно улыбнулся и тут же нахмурился, рассмотрев своего бога по-хорошему.
Тор совершенно точно был нездоров. Запекшиеся, потрескавшиеся губы, темные круги под покрасневшими от недосыпа глазами, ввалившиеся щеки, заострившиеся скулы, сеточка тонких, едва заметных шрамов на руках и лице и седина на виске. Гарри протянул ослабшую руку к его щеке и заметил на своей ладони такие же шрамы.
- Это от мороза. Потом Эйр вылечит, - ответил громовержец на невысказанный вопрос и с нежностью прижался к ладони мага, прикрыв глаза.
- Сколько я валяюсь?
- Пятая декада пошла, - Тор жалко улыбнулся и глубоко вздохнул, явно сдерживая заблестевшие на глазах слезы, - Ты живой, это главное.
- Расскажи, - попросил Гарри, - Что случилось?
Бог взял его ладонь в свои руки, поцеловав напоследок, принялся нежно поглаживать пальцы, прослеживать дорожки шрамов.
- Каскет разбился у тебя в руках. Я разбил, - Тор явно чувствовал себя виноватым, но Гарри успокаивающе улыбнулся ему, безмолвно прося продолжить.
- На Бифресте разыгралась выпущенная Ётунхеймская стужа, а ты оказался в самом центре. Я не смог к тебе пробиться.
- А Локи?
Прежде, чем Тор собрался с силами, чтобы ответить, Гарри уже догадался.
- Его больше нет. Он упал в бездну. Там не выживают.
Тор сжал кулак в бессильном отчаянии, но, опомнившись, ласково погладил запястье мага, большим пальцем прослеживая голубые венки под кожей.
- Нас нашел отец. Меня вылечили довольно быстро, но ты… Твое сердце не билось четыре дня, Один уже готовил для тебя погребальную ладью, - Гарри почувствовал, как задрожали руки бога, с трудом справляющегося со своими эмоциями, - Гарри, прошу, молю тебя – не делай так больше. Я почти свихнулся. Собирался за тобой в Хельхейм. Отказывался верить Эйр, когда она сказала, что ты вдруг ожил, и теперь лежишь без сознания.
Гарри осторожно, чтобы не потревожить ноющие мышцы, сел в постели и положил ладонь на лихорадочно шепчущие губы, принуждая замолчать. Сердце заполошно билось, перед глазами поплыли цветные круги, но он упрямо сидел, пережидая приступ головокружения. Наконец, он открыл глаза и потянул обезумевшего бога к себе. Тот послушно сел рядом, преданно заглядывая в глаза, и Гарри умиротворенно вздохнул, оказавшись в кольце сильных рук, негромко заговорил в ответ: