— Она наверху, в моем стенном шкафу, — сказал он, и Рюбен побежал назад по асфальтовой дорожке.
Войдя, он остановился сразу за дверью. На мгновение наклонил голову, вытянул руку, подождал немного и…
Камера материализовалась у него в руке.
Он открыл глаза, посмотрел на камеру, улыбнулся и вышел из дома, не забыв запереть за собой дверь, — как его всегда просил отец. И побежал по дорожке, беседуя с чужаком в своей голове, который следовал за ним на гораздо более близком расстоянии, чем мог следовать за людьми сам Рюбен в те далекие времена, когда был еще ребенком — и человеком.