— Если хотите, поговорите с её друзьями.
— Нет, спасибо.
Припустила обратно, да ещё на такой скорости, что чуть на кота не наступила.
Плюхнулась на пыльный диван, не раздеваясь, и закрыла глаза. Заснуть бы. Покосилась на сумочку, в которой живёт снотворное. Ненавижу таблетки. Стараюсь не злоупотреблять, да и не помогает оно, кошмары всё равно приходят.
Вздохнув, достала книгу и бутылку воды. Всё-таки девяти часов ещё нет, спать рано, а больше заняться нечем.
Я только успела устроиться на диване, как в дверь постучал Игорь.
— Вот, ещё и въехать не успела, а привела мужика, — пробурчала хозяйка за его спиной. Брезгливо осмотрев мой «виноградный домик», Игорь показал взглядом на дверь.
— Выйдем на минутку, разговор есть.
А ведь предупреждала меня брошюра, что доверять нельзя никому.
Мы прошли мимо хозяйки, вдоль заборов, мимо «скорой» и вошли в открытую калитку. Передо мной — небольшой белый дом, обвитый виноградной лозой, а остальное не рассмотреть. Парадная дверь открыта, свет выливается из неё, как забродившее тесто.
Игорь взял меня за руку и потянул за собой в сторону округлой беседки. На удивление большой, человек на десять, я таких никогда не видела.
— Сядь.
— Как Люся?
— Людмила Михайловна. Плохо. У неё очередной инфаркт. «Скорая» бы давно увезла её в больницу, но она отказывается ехать. Говорит: «Одним инфарктом больше, одним меньше, какая разница».
— Не слабо.
— Она — не слабая женщина. С ней внук живёт, и она отказывается его оставлять. В прошлый раз, когда она была в больнице, оставила Димку у соседки, и он заболел, тяжело, пневмонией, а та как будто и не заметила. Людмила Михайловна вернулась
— а он полуживой, худющий, как жердь, аж посинел и еле дышит. С трудом выходили, месяц в больнице пролежал.
Игорь устало провёл ладонью по лбу и наклонился ближе, чтобы разглядеть моё лицо.
— Та пристройка непригодна для жилья, — сказал он с намёком.
— Меня всё устраивает.
— Завтра я должен уехать в очередную командировку. Срочную. Не могу отложить, никак.
— Поздравляю.
Чувствую, к чему идёт дело, и паникую так, что хоть кричи. Отсюда и сарказм, жалкий и хныкающий. Игорь же знает, какая я ненормальная, так с какой стати просит меня о помощи?
— Фельдшер сказала, что ты медсестра.
— И что из этого?
— Димка часто болеет, у него слабые лёгкие. Ему нужен особый уход, а Людмила Михайловна не доверяет соседям. Ты не смотри, что дом маленький, он очень уютный внутри. Вид на море, все удобства, не то, что твоя конура.
— Ты что, приглашаешь меня переехать в чужой дом?
— Да, приглашаю, если ты согласишься проследить за мальчишкой, пока хозяйка в больнице.
— Людмила Михайловна не доверяет соседке, с которой хорошо знакома, поэтому ты решил, что лучшая кандидатура для ухода за ребёнком — это психованная соседка по вагону?
— Я ничего не решал. Твою кандидатуру предложила фельдшер, она сказала, что рядом живёт медсестра, которая предложила помощь. По её описанию я догадался, о ком речь. Пожалуйста, помоги им. Я знаю эту семью с детства, душевные люди. Да и жизнь у них нелёгкая.
Как будто я могу облегчить чью-то жизнь. Об этом даже думать смешно.
— А Людмила Михайловна согласилась?
— Она хочет с тобой поговорить.
С ума сойти. Мой «отпуск» ещё не успел начаться, а уже сходит с рельсов.
— Какой у них номер дома?
— 65. — Игорь озадаченно пригляделся к моему лицу. Чувствует, что эта информация имеет для меня принципиальное значение, но не может даже предположить, почему.
65.
Дьявол.
Д ья вол-дьявол-дья вол.
Вот же, судьба. Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы разыскать чудовище и выяснить, что он живёт в доме номер 63. Ещё несколько месяцев ушли на то, чтобы снять комнату на улице, на которую не пускают туристов, и не вызвать подозрений. А теперь мне доверяют целый дом по соседству с его. Да ещё и с прилагающимся к нему ребёнком. Знать бы, какие у судьбы планы, и совпадают ли они с моими.
Завтра утром я выгляну из окна и увижу чудовище.
Нет. Не могу. Слишком рано, слишком близко. Задерживаю дыхание и обещаю себе, что откажусь. Сейчас же. Вернусь в мастерскую и спрячусь там, чтобы как следует подготовиться к первой встрече.
— Сожалею, Игорь, но я не могу им помочь.
— Ты даже не спросила, сколько Димке лет. Ему уже одиннадцать, совсем взрослый парень, покладистый, умный. Делай, что хочешь, гуляй, веселись, только следи за его здоровьем и подкармливай. Мы с его отцом дружили с детства.