— Лара тоже не умеет гото… — ахнув, мама шлёпнула себя ладонью по губам.
— Ага, конечно, спасибо, мам. Думаешь, я и за восемь лет не смогла бы научиться готовить?
— Научилась? — смущённо спросила мама, нащупав тему, которую мы с ней ещё не раскрыли, и которая тянется, как красная нить, в отношениях женщин всех поколений. Семейные рецепты, секреты красоты. Женские тайны.
— Я ужасно готовлю, — призналась я.
— А Димке нравится, — улыбнулся Макс и тут же сжал зубы и буркнул что-то неразборчивое, но весьма грубое. Проболтался.
— Кто такой Димка? — настороженно спросила мама.
— Всего лишь мой племянник, — слишком весело ответил Макс, пытаясь скрыть неловкость.
— Ааа, — разочарованно выдохнула мама. Неужели она думала, что я скрываю от неё ребёнка?
— Макс, позвольте задать вам личный вопрос. — Отец вдруг посерьёзнел и, поправив галстук, посмотрел на Макса поверх очков.
— Разумеется.
Макс напрягся так сильно, что я задержала дыхание. Чего он боится? Неужели даже его мучают страхи?
— Какие у вас намерения в отношении Лары?
Ошарашенная, я вскочила со стула и умоляюще посмотрела на Макса, призывая его не злиться.
— Папа! Ты что! Мы с Максом просто друзья… знакомые… ты не имеешь права…
— Я дам ей всё, что она согласится взять, — перебил Макс.
Выкрутился, как на экзамене, молодец.
— Я вижу, что вы — мужчина небедный, — отец кивнул на машину под окном, — но всё равно спрошу: как вы собираетесь обеспечивать мою дочь?
— Папа! Прекрати! Кто в наше время о таком спрашивает?!
— Я отдам вашей дочери всё, что у меня есть, а это немало.
— Немало? — переспросил отец, не обращая на меня внимания.
— Немало. Я финансирую стартапы — новые компании. — В ответ на поднятые брови отца, Макс пояснил: — Легальные компании в области туризма.
— Легальные, — повторил отец. С нажимом.
— Да.
— Папа, перестань! Я сама себя обеспечиваю, Макс мне ничего не должен! Перестань задавать такие вопросы!
Я переводила умоляющий взгляд с одного мужчины на другого в надежде, что один из них услышит мои крики и образумится. Но они не разрывали взгляда.
— В прошлый раз вы сказали, что любите мою дочь.
— Он пошутил! Вы меня вообще слышите? Прекратите!
— Я сказал правду, но мои чувства не накладывают на Пару никаких обязательств.
Я захлопнула рот, зависнув под укоризненным взглядом мамы. Укоризненным, представляете?!
Макс же посмотрел на меня с полуулыбкой.
«Как будто ты и сама этого не знаешь», — было написано на его лице.
— Это хорошо, — сказал отец, — потому что Лара любит свободу. Всегда стремилась всё делать по-своему, в этом она похожа на меня. Не любит, когда ей диктуют условия. Кстати, Лара, раз уж мы заговорили о свободе, проверишь мои лекарства? У меня в прошлом году был грипп с осложнениями, так мне надавали столько таблеток, что я чувствую себя погремушкой.
— Конечно.
Всё ещё озадаченная откровением Макса, я отвлечённо царапала скатерть. Ведь чувствую же, что его отношение ко мне разрывает все шаблоны, но всё равно не верю. Может, у него так проявилось обострённое чувство вины или безумная радость от того, что я его простила. Любовь — это слишком сильно, слишком остро и очень, очень незнакомо. Большая ответственность, нести которую я не способна.
Я всё ещё думала об этом, когда мы ехали в гостиницу.
— Не зависай, Лара, я не сказал ничего страшного.
Интересно, а он всегда знает, о чём я думаю?
— Да, я читаю твои мысли, — подтвердил Макс, улыбаясь.
Я поневоле рассмеялась.
На самом деле мне не смешно, потому что я не знаю, что делать дальше. Я нахожусь в незнакомом месте в начале отношений, на которые я не способна. Кроме того, раз я наладила связь с родителями, значит, пришёл конец моему отпуску. Катарсис превзошёл все возможные ожидания, и я могу двигаться дальше. Только вот куда? Прошлое всё ещё во мне, живое, как никогда, и от этого никуда не денешься.
Когда мы вернулись в гостиницу, я отперла номер и жестом попросила Макса войти. Он не протестовал, но целеустремлённость моих движений настораживала. Пока я вела его к креслу, он старательно пытался разгадать мои намерения. Заглядывал в глаза, щурился. Почему лунный свет считают романтичным? Он — зловещий, особенно когда разлит по убогому гостиничному номеру.
Когда я опустилась перед Максом на колени, моё отражение застыло в его глазах, а мышцы напряглись в ожидании дальнейших действий.