Он прошел на кухню, достал пузырек аспирина и заглотнул две таблетки, запив их стаканом холодного молока. Хлопнула входная дверь — это вернулся Рэдли. Нет сомнений, паршивец просто выжидал, когда уедет мать.
— Мама уехала? — спросил он, заглянув на кухню.
— Сам знаешь, что да.
Рэдли и не думал этого отрицать.
— Как самочувствие?
— Твоя мать впивалась в меня своими длинными коготками на протяжении двадцати пяти лет, и, как видишь, я выжил.
— Но от похмелья прежде ты так не мучился.
Морган поморщился.
— Никогда больше не буду напиваться.
— Все так говорят.
— Нет, я слишком стар для таких глупостей. Сам не пойму, что меня вчера заставило.
— Нет? А мне кажется, это очевидно.
Морган бросил на него удивленный взгляд.
— Никак взрослеешь, малыш?
Рэдли пожал плечами и ответил:
— Надо же когда-нибудь.
— Лучше поздно, чем никогда, верно? — усмехнулся Морган. — Только не позволяй матери указывать тебе, что делать. Ты и сам во всем неплохо сумеешь разобраться.
Рэдли почесал переносицу.
— Честно говоря, я сейчас хочу поговорить о тебе и о дедушке, а не о маме.
Морган взглянул на сына внимательнее.
— Да? И что, по-твоему, со мной не так?
Рэдли замялся и уставился на носки ботинок, выразить свои чувства в словах оказалось не так-то легко.
— Ну… даже не знаю, с чего начать. В четверг дедушка выглядел немного странно… он словно стал меньше, а взгляд был такой, точно он не здесь, а где-то в другом месте, понимаешь, о чем я? А ты сам, похоже, никак не мог найти себе места. Было такое впечатление, что компании дедушки и меня тебе недостаточно.
— Ох, Рэд, сынок, все совсем не так. Если я заставил тебя так думать…
— Да нет, что ты, я не обижаюсь и вовсе не собираюсь критиковать тебя. Я просто хочу сказать, что я, похоже, был единственным, кому наш праздник по-настоящему понравился. Улавливаешь?
Морган усмехнулся:
— Полагаю, что да.
Рэдли кивнул с серьезным видом.
— Отлично. Могу я тебя кое о чем спросить?
— Валяй.
— Что случилось с Денизой? Мама случайно не наговорила ей гадостей?
Морган осторожно покачал головой.
— Твоя мать попросту проигнорировала ее.
— Значит, между вами двумя все в порядке?
Морган хотел было отделаться общей фразой, что, мол, у них все отлично, но понял, что повзрослевший Рэдли заслуживает большего. Осторожно провел рукой по волосам — слава Богу, хоть голова немного прошла, подумал он и вздохнул.
— Не знаю, Рэд. Дениза… ей многое пришлось пережить. — Он потер ладонью затылок. — Ситуация непростая. Знаешь, у нее был сын, он погиб в результате несчастного случая, а она никак не может прийти из-за этого в себя. Не пойми меня превратно, я вовсе не виню ее за это. Одному Богу известно, что человек чувствует, когда теряет сына. Вот гляжу на тебя, и при одной мысли, что могу потерять тебя, мурашки бегут по коже.
— А что отец мальчика? — спросил Рэдли.
— Он никогда не хотел иметь детей и бросил Денизу, как только узнал, что она беременна.
— Вот подонок!
В глубине души Морган был абсолютно согласен с сыном, но считал, что обсуждению это не подлежит.
— Вся беда в том, что Дениза никак не может справиться со своей болью.
— Ну и что ты будешь делать? — спросил Рэдли.
Морган чуть улыбнулся. Судя по вопросу, Рэдли все еще ребенок, раз считает, что у отца найдется ответ на все вопросы в мире.
— Не знаю. — Морган устало прикрыл глаза. — Вообще не уверен, что что-то смогу сделать.
— Ха! — Ответ отца Рэдли определенно не удовлетворил. — Лентяй, вот ты кто, — заявил он и вышел из кухни.
— Лентяй, — вслух повторил Морган. Что ж, может, он и есть лентяй.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Дениза вышла из кабинета Чака и направилась к себе, спокойная и невозмутимая, несмотря на то, что ей хотелось кричать и танцевать от счастья. Теперь она будет заниматься организацией всех деловых переговоров! Она улыбнулась. Дженкинс. Так назвал ее Чак. Не Дениза, не еще как-нибудь. Сухо и официально. И никаких сальных шуточек в ее адрес. Он поинтересовался, как она провела выходные, и заметил, что Моргана Холта больше допускать на теннисный корт нельзя, так как ни один человек не заслуживает того, чтобы этот метеор вышибал из него мозги своей ракеткой.