Наутро его вчерашние ожидания подтвердились: надвигалась буря. Оранжевая палатка стояла на том же месте. Юные туристы крепко спали. Иона умылся и, решив не отменять похода за травами, отправился в путь. Каждый день вступившей в права осени был на счету.
Маки в долине закрылись, а звук ручья стал приглушенным. Земля источала головокружительный аромат. Миллионы нейронов в мозгу без устали сообщали о нем друг другу. Внезапно со стороны гор по долине прокатился звук, напоминавший звучание охотничьего, барьаньего рога. Набирая объем и мощь в расползавшемся по земле тумане, он нарастал и усиливал контрасты яркой осенней природы. Пальцы Ионы невольно сжали перцовый баллончик в кармане штормовки, но рука почти сразу же расслабилась. Дело было не в зверье, шнырявшем в этих краях в любое время суток. Где-то глубоко под землей началось движение.
Карабкаясь по крутому склону, он то и дело спотыкался под порывами нараставшего ветра. Затрепетали, зашелестели, словно древние систры, темные кроны отдававших торопливые поклоны земле деревьев. Подхваченное воздушной волной взметнулось вверх облако мелких земляных камешков.
Перейдя через мост, Иона принял решение переждать ненастье, и укрылся в пещере. Справа от моста была расселина, через которую можно было попасть на верхнюю площадку с пещерами. Каково же было удивление Ионы, когда, не дойдя нескольких метров до расселины, он обнаружил доселе невиданный грот. Неправдоподобно правильной округлой формы, он появился возле одиноко росшего на тропе вечнозеленого лавра. Времени на раздумья не оставалось. На входе Иона сорвал несколько листочков с лавра и, положив их за пазуху, вошел в грот и осмотрелся. Грот оказался небольшой пещерой. В глубине ее, в дальнем левом углу стена источала слабый свет. Подойдя поближе, Иона обнаружил лаз, ведущий во вторую камеру, из которой струился мягкий свет. Бросив короб и бейсболку на землю, Иона, недолго думая, забрался внутрь и пополз на свет. Проход постепенно сужался, но зачарованный светом Иона легко преодолел оставшийся участок пути. Достигнув цели, он застыл, загипнотизированный открывшимся зрелищем. Пещера – огромная и совершенно пустая – освещалась мягким, равномерным светом, на вид совершенно естественным. По стенам струилась вода. Сделав последний рывок, он выбрался из лаза и спрыгнул на внутренний выступ, под которым увидел маленькое озерцо, размером чуть больше колодца, невидимое сверху. Вода в озерце была кристально прозрачной и словно бы подсвеченной изнутри. Пройдя по выступу, Иона ловко спрыгнул на каменную плиту возле озера. Никогда еще не доводилось ему видеть пещерных озер, но он был совершенно уверен в том, что вода в них должна быть темной, как в бездонном колодце. Но если бы она и была освещена, что могло быть источником света? Такой вопрос мысленно задал себе Иона, и в тот же момент леденящий душу трубный звук, пройдя сквозь линзу воды, многократно усилился и с оглушающей силой ударил по ушам. Иона поморщился и прикрыл уши ладонями. Раскаты стихли, отдаваясь вибрацией в ушах, и возникло странное ощущение, что в пещере Иона был не один.
Подойдя к краю воды, он посмотрел вниз. Дно было на расстоянии метров пяти-шести, не больше. Внизу покачивался светящийся сгусток света. Под взглядом Ионы, как ему показалось, он прекратил движение и стал медленно подниматься вверх. Иона отступил. Ощутив слабость в коленках, он застыл на месте, не в состоянии пошевелиться, ощущая себя словно парализованным. Шар тихо поднялся над поверхностью воды, переместился и повис над плитой напротив Ионы. От яркого света Иона зажмурился, а когда открыл глаза, то обнаружил, что свет стал значительно мягче. Гигантская фасолина разрасталась, пока не превратилась в человека с белым лицом и большими серыми глазами. Иона покачнулся, ощутив, как что-то невидимое толкнуло его в самый центр головы. Он сохранял полную ясность сознания, но при этом ощущал, как внутри него начала происходить некая метаморфоза. Что-то неведомое свободно вливалось в него. Смутное подозрение, что этот тип видит его насквозь, шевельнулось внутри.
– Я – эпилептик, – заключил Иона.
– Совсем нет, – сказали ему серые глаза. – Барэв, инч ка чка?[1]
Прошло несколько минут или, может быть, час. Теперь он не мог быть точно уверен, когда именно он стал приходить в себя. В пещере было никак не больше трех градусов по Цельсию, и холод заползал под плотную штормовку и свитер, стягивая кожу и внутренности. Иона передернул плечами и потер ладони друг о друга. Светящийся объект окончательно сформировался в мужчину и теперь стоял перед ним, одетый в простую футболку цвета сирени и потертые голубые джинсы. Яркий свет сменился мягким свечением.