Признаюсь, мне польстил этот комплимент, тем более из уст такой неординарной личности, как Денис Бронников.
— Я более или менее поняла про маму и Виталия, — заговорила я со всей возможной убедительностью. — Давай попробуем от них абстрагироваться и припомнить другие вещи. Например, не заметила ли ты перемен в настроении или поведении твоего папы?
— Да, я об этом тоже думала, — призналась Настя, — может быть, мне показалось, ведь я его вижу по несколько минут в день, можно сказать. Он вроде бы какой-то грустный стал. С виду был таким же, говорил, как обычно, свои привычные словечки, но голос был, как бы это сказать, угасший какой-то.
— Когда ты начала это замечать?
Настя старательно вспоминала.
— Наверное, осенью, месяца два назад. Я уже поступила, папа очень радовался тогда, гордился, что я все сама сделала, у меня ведь никогда даже репетиторов не было, — не без самодовольства проговорила девушка. — Он мне на поступление подарил деньги и сказал, что после первой сессии мы с ним обязательно куда-нибудь съездим. Хотя бы в Париж на выходные, он, мол, обязательно выкроит время. А потом как-то я спросила, как с поездкой, все ли в силе. А он так помрачнел резко, сказал, что очень постарается, но пока просит не обсуждать эту тему. Это не похоже на него, он всегда свои обещания выполнял, но я сделала, как он просил. Решила подождать, пока сдам сессию.
Теперь Настя уже не старалась скрыть своего горя, сил на это у нее не оставалось. Она закрыла лицо руками и заревела в голос.
Я молча поглаживала ее по спине, давая возможность излить свою боль. Потерять самого дорогого человека в семнадцать лет — это очень суровое испытание. Да и история с парнем по имени Виталий тоже добавляла девочке страданий.
Дождавшись, когда она успокоится, я пообещала, что немедленно займусь ее делом, вызвала ей такси и проводила до машины.
Проводив Настю, я села за ноутбук. Нужно было детально ознакомиться со всеми подробностями убийства и как можно больше узнать о личности Андрея Павлова.
Официальная информация о происшедшем была скупой и довольно неопределенной. В целом она повторяла сказанное Настей.
Подозреваемым числился Виталий Суриков, предполагаемый любовник супруги покойного. Все сводилось к банальной бытовухе. Это совсем не вязалось с образом солидного предпринимателя, поднявшегося в лихие девяностые на продаже подержанных автомобилей.
Я внимательно изучала его фотографии. Он произвел на меня хорошее впечатление. Выражение лица живое, без печати величия и высокомерия, которая обычно отличает пресловутых «новых русских». Взгляд глубокий, вдумчивый, напомнил взгляд его дочери. Возраст — 53 года, но сохранился хорошо. Видно было, что не тратил здоровье на пьянки-гулянки.
Среди имущества значилось пять крупных автосалонов, СПА-отель и два ресторана. Из недвижимости — роскошная двухъярусная квартира в «тихом центре» Тарасова и загородный коттедж, километрах в семи от города в престижной лесной зоне. И никаких квартир за рубежом. Довольно скромно для предпринимателя таких масштабов.
В середине декабря, то есть через месяц после убийства, должны были состояться выборы в депутаты Законодательного собрания Тарасова.
Павлов баллотировался впервые. Видимо, решил пойти по стопам других «новых русских» — заняться политикой. Совпадение или нет?
И еще обратил внимание на себя факт, что убийство состоялось в день юбилея его главного детища — фирмы «Авторай».
В совпадения я не верю, особенно когда их так много.
Страничка Павлова в «Фейсбуке» мало что дала.
Вел ее Андрей Анатольевич явно без души, для дела — ведь сейчас без странички ты вроде бы не полноценный член общества.
Фотографий немного. Все официозные. Из последних — фото Насти в форме выпускницы школы с комментарием «Дочь выходит во взрослую жизнь». Была парочка изображений жены, на совместных торжествах.
Впечатленная рассказами Насти, я ожидала увидеть роковую красавицу. Но женщина никак не подходила на эту роль. Вполне себе обычная, стандартно привлекательная и стандартно же ухоженная. Одета тоже очень нейтрально, без изюминки.
Я знаю такой тип людей — они усердно стараются вытесать на своих лицах маску непроницаемости, за которой невозможно разглядеть, что у них на душе и в мыслях. Этого добиться ох как непросто — нужна серьезная мотивация.
Зачем-то Марина Викторовна Павлова, сорока одного года от роду, так над собой поработала.
Ее странички в соцсетях тоже не порадовали информативностью, что в общем-то меня не удивило. Не будет такая персона демонстрировать свою жизнь окружающим.