Отличное слово. «Дурачило». Мне нравится.
Пауза.
Ты бы не читал при таком свете. Глаза ослепнут.
Пауза.
Странно, арабы почти не носят очки.
Адам. Они не мастурбируют.
Эдвард. Как же они справляются?
Адам. А ты? Мастурбируешь?
Эдвард. Никогда.
Адам. Я тоже.
Эдвард. Ну, только в шесть утра, не раньше. Надо же соблюдать хоть какие–то приличия. Адам. Мой рекорд — пятнадцать раз за ночь, и никаких угрызений совести.
Эдвард. Арабки?
Адам. Только американки. Я люблю американок.
Эдвард. У меня была одна фантазия с арабкой. На ней был только чадра. А на мне — юбка из травы.
Адам. Зачем?
Эдвард. Она была с причудами. Я это люблю. Они делают женщину неповторимой. Хорошая фантазия.
Адам. А я люблю, когда есть небольшая прелюдия.
Эдвард. Прелюдия? В фантазиях?
Адам. Ирландцы не любят прелюдий?
Эдвард. Мы их изобрели, прелюдии. Называется спиртное.
Адам. Что заводит твою жену?
Эдвард. Бутылка водки. А твою женщину?
Адам. Она из Калифорнии. Любит представлять, будто спит с Богом. Вот что её заводит. Песнь Песней, песня Соломонова. «Да лобзает он меня лобзанием уст своих! Ибо ласки твои лучше вина… Куда обратился возлюбленный твой? Возлюбленному моему я принадлежу, а возлюбленный мой — мне. Беги, возлюбленный мой; будь подобен серне или молодому оленю на горах бальзамических!»[2]
Эдвард. Неплохо. Кой–какие женщины на это западают.
Адам. Я возбуждаю её, потом она меня.
Эдвард. Как?
Адам. Говорит, у меня такой хер, что и осёл подавится.
Эдвард. Господи, вот это хер!
Адам. Вот это осёл!
Майкл. Я прошу прощения. Где я?
Майкл. Простите?
Эдвард. Не узнаёшь? Мы в школе вместе учились.
Майкл. Не припоминаю.
Эдвард. В Итоне же? Или в Харроу?
Майкл. Нет, я не… Где я?
Эдвард. В офицерском клубе, англосакс. Малость неряшливом, но ничего, привыкнешь. Мы привыкли. Ну, как там во внешнем мире?
Майкл. Кто вы? Зачем я здесь?
Эдвард. Кино посмотреть. А потом, если повезёт, может, ещё и покормят.
Адам. Ну, хватит, Эдвард. Как ты, дружище?
Майкл на грани истерики.
Майкл. Я просто хочу знать, где я и кто вы такие.
Эдвард. Не ори, придурок! Хочешь, чтоб нас избили?
Майкл. Я пошёл на рынок, хотел купить фруктов, груш, я пригласил несколько человек из университета на ужин и на десерт хотел приготовить грушевый пирог, и я шёл на рынок.
Эдвард. Грушевый пирог?
Майкл. На десерт. Я пригласил на ужин гостей.
Эдвард. Значит, останутся голодными, дорогуша.
Майкл. Почему я прикован к стене?
Адам. Тебя взяли в заложники.
Майкл. Похитили?
Эдвард. Да.
Адам. Меня зовут Адам Каннинг. Я из Америки.
Эдвард. Эдвард Шеридан. Из Ирландии.
Майкл. Я из Англии.
Эдвард. Ну, ещё бы!
Майкл. Кто меня похитил?
Эдвард. Не очень–то они разговорчивы.
Майкл. Зачем меня похитили?
Эдвард. Затем, что ты англичанин. Такая чудовищная несправедливость. Подлянка. Майкл. Зачем забрали всю мою одежду?
Адам. На всякий случай, чтобы ты не сбежал.
Майкл. О, Господи, я прикован к стене!
Эдвард. Это точно. Как и мы, блять. Так что радуйся лучше.
Майкл. Что значит — радуйся?
Эдвард. Смейся, да, Адам? Так мы здесь выживаем. Смеёмся над всем подряд. Не любишь веселья? Нет чувства юмора?
Адам. Кончай измываться над человеком.
Майкл. Давно вы здесь?
Адам. Четыре месяца.
Эдвард. Два месяца.
Майкл. Меня зовут Майкл. Майкл Уоттерс.
Эдвард. Так что творится во внешнем мире, Мик? Ничего, если я буду звать тебя Мик? Много про нас слыхать?
Майкл. Простите?
Эдвард. Люди про нас говорят? Про наших что–нибудь слышно? Что делается, чтобы нас освободить?
Майкл. Я не знаю.
Эдвард. Что значит — ты не знаешь?
Майкл. Я совсем недавно приехал в Бейрут, ещё ни с кем толком не познакомился… Эдвард. Должны же про нас говорить.