Алекс Форэн + тот, кто считает
Дважды два – четыре плюс тот, кто считает
Берлин
Сэнди шла по осенней, желтеющей уже Унтер-ден-Линден и, когда показались Бранденбургские ворота и помпезный отель «Адлон», отчетливо осознала, что и в этот раз не сможет полюбить этот серый имперский город.
Даже несмотря на то, что сейчас здесь происходит так много интересного. Все эти немыслимые творческие проекты, художественные галереи, сменяющие друг друга выставки –все это очень привлекательно, но… только на расстоянии. Ровно до тех пор, пока не оказываешься в Берлине.
Странно. Вроде бы, и люди славные, и даже талантливые среди них попадаются, и самому городу есть чем похвастаться, а все равно – раздражает почему-то буквально все, и уже на второй день нападает смертная тоска. Ну, не сошлись характерами, что тут поделаешь…
Проходя мимо угодливо-чопорных швейцаров в котелках, все равно чем-то неуловимо напоминающих оловянных унтер-офицеров, она посмотрела на часы. Еще три минуты до встречи с Эдуардо Лопесом – художником, владельцем галереи и продюсером. Она оглядела огромный холл отеля в поисках его долговязой фигуры. Его еще не было. Но взгляд неожиданно выхватил неторопливо направляющегося к ней человека с короткой стрижкой, ясными глазами и такой знакомой странной улыбкой... Вот уж действительно, мир тесен.
– Артур…
– Где же еще и встретиться? – улыбаясь, спросил вместо приветствия Артур, целуя ей руку.
– Но как… – от неожиданности она не могла сформулировать до конца вопрос.
Увидеть его, совершенно случайно, на другом краю света, – это было скорее из области кино, чем из реальной жизни. Хотя он говорил, что часто летает в Европу по делам компании…
– Фантастика… Как ты здесь оказался?
– В отеле? Я здесь живу, – ответил Артур, обводя рукой огромный холл отеля, – И делаю это, по милости своих бездарных помощников, каждый раз, когда прилетаю в Берлин.
– Когда ты прилетел?
– Позавчера. Но уже успел совсем закиснуть с немецкими финансистами, – Он помотал головой и, взглянув на нее, широко улыбнулся. – Очень рад тебя видеть.
Они познакомились на открытии очередной выставки около двух месяцев назад. Сэнди рассылала приглашения только избранным друзьям и знакомым, ну и, разумеется, коллегам и журналистам. Но здесь была маленькая хитрость –каждое приглашение было на два лица. Люди, хорошо ее знавшие, могли привести с собой кого-то еще. Предполагалось, конечно, что этот кто-то обладает хорошим вкусом. Одним из таких гостей и оказался Артур. Услышав в тот день незнакомый ироничный голос, она обернулась и увидела его в компании своего бессменного директора Дональда.
– Артур, рад представить тебе хозяйку галереи, нашу чудесную Сэнди, – представил ее Дональд. – Она открывает миру новые таланты, которые до этого прозябают в нищете и безвестности. А я пытаюсь продавать то, что они в состоянии создать.
– Искусство тебя не забудет, Дональд, – ответил Артур, с явным удовольствием глядя прямо в глаза Сэнди.
Не отводя взгляда, она спросила:
– А ваши таланты реализуются в какой области?
Вскоре Дональд незаметно исчез, почувствовав себя лишним, а Сэнди с Артуром еще долго кочевали из зала в зал, неожиданно находя все новые и новые темы, интересовавшие обоих.
Артур Кемерон был владельцем одной из крупнейших в США строительных компаний, но великолепно разбирался в современном искусстве и даже собрал очень любопытную коллекцию живописи. Дома, которые он строил, не имели ничего общего со стандартными бетонными коробками, но представляли собой дома-концепции, каждый – со своим лицом, характером и темпераментом. При этом их отличал общий стиль – они были ультрасовременны, светлы, просторны, и в них был драйв, если это понятие хоть как-то применимо к архитектуре. Немудрено, что они пользовались спросом.
Довольно скоро Сэнди поймала себя на мысли, что ей легко общаться с ним – как будто они были знакомы сто лет, и при этом до сих пор были друг другу интересны.
Неожиданно для себя они отправились гулять по вечернему Нью-Йорку, и Сэнди вдруг показалось, что она видит с детства знакомый город впервые. Безумный город. Пристанище миллионеров и сумасшедших, эмигрантов и аристократов, поэтов и бездомных, начинающих секретарш, похожих на голливудских звезд, и младших клерков, носящих бриллиантовые заколки для галстуков...
Совсем уже поздно вечером, поужинав в каком-то случайном ресторанчике, они зашли в маленькую антикварную лавку – темную, загроможденную старинной мебелью, заставленную полками с книгами и безделушками. Проводя пальцем по пыльному столику, Сэнди призналась: