– Хорошо, что мы успели убрать письмо со стола до прихода цыган, – заметила Николь. – Этот тип украл бы его, пока мы были увлечены звоном серебряных струн, черт бы их побрал...
– Может, он вовсе и не цыган, – предположила Сэнди, – хотя и на француза он не слишком похож.
– Помните того человека, который встречался с вами в Париже, «В темноте«? – спросил Уоллис. – Мы о нем ничего не знаем, а вот ему было прекрасно известно о наших поисках. Может быть, это был он?
– Действительно, – с��гласилась Николь, – он же заявил, что талисман принадлежит другой семье. И, если Сэнди права, и он в самом деле следил за нами с самого Берлина…
– Мы считали, что в Париже с нами встречался человек Аса, – внимательно глядя на Мэттью, сказала Сэнди. Уловив возмущенную реакцию англичанина, она быстро добавила: – Или вы исключаете, что Ас мог решить, что пока вы работаете с нами, еще кто-то будет присматривать не только за нами, но и за вами тоже?
– Не думаю, что это возможно, – справившись с собой, ответил Мэттью. – Это было бы… некорректно.
– А откуда тогда, если не от Аса, который узнал об этом от вас, ему стало известно, что далее мы отправимся в Марокко? – продолжала настаивать Сэнди, снова очевидно нервируя Уоллиса. Но ответила за него Николь:
– Это, я думаю, объясняется просто, – сказала она. – Если он появился там еще до цыган, он запросто мог подслушать, о чем мы говорим. Окна на террасу были все время открыты – в комнате было очень жарко от камина. Но все это – гадания на кофейной гуще. Я думаю, мы узнаем ответ, только когда поймем, о какой другой семье говорил человек «В темноте». Наш так называемый цыган явно действует в ее интересах.
– Альмагро? – предположила Сэнди. – Ведь это с ним не поделил талисман Писарро и, в конечном счете, оба поплатились за это жизнью.
– Я размышлял об этом, – вновь совладав с собой, сказал Мэттью.– Возможно, речь идет о потомках Атауальпы? Все же это ему принадлежал изначально талисман. Кстати, Чучо Гузман, как вы помните, не только потомок Писарро, но еще и прямой потомок Атауальпы! И на встрече «В темноте», которая была назначена сразу же после вашего визита к нему, это вполне мог быть его человек.
– Но не в Берлине же! – вскричала Сэнди.
Бесплодные гадания, от которых, казалось, можно было начать подозревать уже всех без исключения, и в чем угодно, были прерваны появлением в рияде Ибрагима аль-Пизари в сопровождении пожилого носатого человека невысокого роста в белом несколько помятом костюме.
– Это месье Леви, о котором я вам говорил, – с привычным высокомерием представил его Ибрагим. – Историк искусства, коллекционер, и лучший в Марокко оценщик древностей. Я рассказал ему о нашем деле, – добавил он, сделав ударение на слове «нашем».
– Весьма польщен, – произнес, как-то карикатурно приседая, Леви. – Месье аль-Пизари крайне заинтересовал меня… Я, видите ли, неплохо знал коллекцию, принадлежавшую его семье. К сожалению, распроданную… – разведя руками, скорбно добавил он. – Однако, о нынешнем местонахождении некоторых вещей мне, к счастью, известно, и, возможно, я смогу как-то содействовать вашим поискам… Не мог бы я взглянуть на письмо, о котором мне говорил уважаемый Ибрагим?
Письмо было продемонстрировано, и Леви долго елозил по нему извлеченной из потертого портфеля лупой, вплотную приставив к ней гедонистический нос и удивительно цепкие для его возраста глаза. Ибрагим с тревогой следил за его телодвижениями до тех пор, пока Леви не откинулся в кресле, спрятал лупу в портфель и едва заметно кивнул ему. Вероятно, подозрительный аль-Пизари воспользовался его услугами не только как знатока марокканских коллекций, но и для подтверждения подлинности письма, которое несколько часов назад он решительно назвал фальшивкой.
– Очень интересный документ, – вытирая платком вспотевший лоб, проговорил Леви, – чрезвычайно интересный… Это письмо – само по себе сокровище, а уж если, благодаря ему, отыщется амулет верховного вождя империи инков… Так сразу я, конечно, ничего не могу сказать… Нужно подумать, навести справки… Месье аль-Пизари информировал вас о моем гонораре?
– Разумеется, – сухо произнес Мэттью. – Я хорошо осведомлен о гонорарах ваших коллег, так как в некотором роде являюсь одним из них. И полагаю, что по этому вопросу мы, безусловно, договоримся.
– Ах, даже так? – изумился Леви. Сообщение о профессиональной компетентности Уоллиса явно было для него сюрпризом. – Весьма рад обрести здесь собрата по цеху! Ну, что же… В таком случае, мы могли бы приступить к предварительному, так сказать, поиску.