Я был солдатом и мореплавателем, миссионером и правителем, но чем дальше, тем больше мне кажется, что все, что я должен был выполнить – сохранить божественную реликвию и передать ее.
Кто же я тогда? В чем было мое предназначение?
Я только Его курьер.
Маркиз дон Франсиско Писарро и Гонсалес, Губернатор, генерал-капитан и т.д. Новой Кастилии.
Брюссель
«Far Away» – эту песню пела Астрид Жильберто и еще кто-то из великих, но сейчас она звучала по-новому, действительно увлекая в какие-то неведомые щемящие дали, а глубокий голос в наушниках почему-то напомнил Сэнди голос Николь. Остался позади, внизу, подмигивающий ночными огнями Сан-Диего, отраженный черной водой залива, и самолет теперь окружала полная темнота. Сэнди летела в Брюссель.
Всего два часа назад они сидели с Артуром на террасе его дома, откуда открывался захватывающий вид на город, и наслаждались теплым соленым воздухом, что выдыхал, засыпая, океан. Сэнди думала о том, что не помнит, как провела последние десять дней. Она механически занималась привычными делами: галереей, предстоящими выставками, переговорами, с кем-то обедала, кому-то улыбалась, на кого-то сердилась, но на самом деле жила предвкушением…
Сэнди любила Сан-Диего. Пальмы вдоль дорог, жаркое солнце, роскошные яхты и бесконечные катера, пришвартованные вдоль берега, и нахальная неуемная уверенность в том, что завтрашний день будет таким же безоблачным... Но сейчас ее тянуло в Европу. В ее неторопливость, в ее спокойствие… Которые могли вмиг смениться круговоротом тайн, до поры затаившихся в мощеных переулках и низкорослых зданиях с вековой историей.
С того момента, как она вернулась в Штаты, ее не покидало ощущение, что она оставила там что-то очень важное. Будто рассталась с фантазией, в которую ненароком поверила. Наверное, так же чувствует себя ребенок, который уже давно знает, что Санта-Клауса не существует, но все же цепляется за малейшую возможность поверить в то, что это не так.
Она сама удивлялась тому, что жажда приключений, присущая каждому ребенку и подавляемая у взрослых «трезвым взглядом на жизнь», внезапно вновь проснулась в ней и захватила ее с такой силой. Но было и еще кое-что, в чем Сэнди пыталась не признаваться самой себе… Она незаметно, но внимательно посмотрела на Артура, прислушиваясь к себе, а потом просто сказала:
– Жаль, что ты не летишь со мной.
– Увы, – откликнулся Артур, – время от времени все же нужно заниматься делами. Но ты же потом все расскажешь?
– Нет, – ответила Сэнди. – Найду талисман верховного вождя инков и безнадежно зазнаюсь.
– Кажется, я начинаю ревновать к этому талисману, – с улыбкой сказал Артур, вставая. – Пора в аэропорт.
Через час удобное кресло самолета, больше похожее на летающую кровать или мини-кабинет, уже уносило Сэнди прочь от обычной жизни. «Как домик Элли, подхваченный ураганом из волшебной страны Оз», – подумала она, – «или как кроличья нора, в которую упала Алиса».
Она действительно ждала этой встречи больше, чем выставки ее любимого Эрже, которую еще недавно так хотела посетить. Ее не покидало предчувствие чего-то необычного. Приключений? Открытий? Какого-то общего ощущения нереальности происходящего, которое создавали вокруг себя ее берлинские знакомые? Этой их странной манеры общения? Или просто путешествия, возможности забыть про бизнес, деньги, работу и быть там, где хочется, общаться с интересными людьми и ни о чем не беспокоиться?
В ее сумке лежит то, что больше всего связывает ее сейчас со всем этим – невесомой дозой сладкого яда – лист бумаги с письмом великого конкистадора… А еще – визитные карточки с логотипом «Артификс» – как свидетельство подлинности волшебства или как сертификат на приключение. «Artifix» – это, конечно, «порядок в искусстве»… Но в то же время, – и «искусство фантазии»…
* * *
Юбилейная выставка Эрже, истинного национального кумира бельгийцев, проходила в Музее современного искусства, в двух шагах от Королевской площади. Само здание стоило того, чтобы сюда придти – гигантская спираль с широким световым колодцем посередине, по которой посетитель, открывая для себя один зал за другим, плавно уходил не наверх, а вниз, под землю. Несостоявшийся подземный паркинг был превращен в один из интереснейших музеев Европы.
Вход на выставку с обеих сторон был обрамлен постерами Эрже. Слева Тэнтэн, с огромным рюкзаком, в ботинках для скалолазания и теплой куртке, обращался к загорающим красоткам в бикини: «Не подскажете, где тут северный полюс?». Справа Тэнтэн был запечатлен у подножия египетской пирамиды: «Вот это спальня!». Сэнди улыбнулась – все сейчас казалось ей символичным.