Лучше лежать и ждать. Махаз ведь уехал только на несколько часов. Он вернется до рассвета...
Но, как горящие уголья, жгло его тело Уши. Он вспомнил последнюю встречу с ней на недавней свадьбе Махаза... Сколько прелести в ней! "А что если..." Он гнал от себя преступные мысли — искушение дьявола, они становились все назойливее и не давали ему покоя. Осторожно повернулся он спиной к женщине и, уткнувшись головой в подушку, пытался уснуть.
Вдруг женщина повернулась к нему лицом, ее нежные, теплые руки обвились вокруг его шеи, она прижалась к нему всем телом и принялась жарко целовать. Беслан притворился спящим. Но женщина все теснее прижималась к нему.
— Махаз! — нежно шептала Уша, приблизив свои губы к самому его уху. — Махаз, повернись же ко мне. Ты не хочешь моих ласк? Да ну же, проснись. Беслан не шевельнулся. И Уша вскоре заснула.
Наконец-то он услышал ее ровное дыхание. Часы, тянувшиеся до утра, показались ему вечностью.
Перед самым рассветом вернулся Махаз. Соскочив с коня, он тихонько постучал в двери пацхи. Беслан стремглав выскочил к нему.
— Сделано! — сообщил весело Махаз. — Будь спокоен. — И он начал быстро раздеваться.
Беслан влез в свою одежду, поцеловал друга и ускакал.
Махаз проснулся поздно; жена с трудом разбудила его. Обвив руками его шею и лаская его, она проговорила?
— Милый, ты не заболел? Никогда еще ты так крепко не спал. Что с тобой? Я так долго будила тебя ночью, а ты не проснулся. Я ласкала тебя, а ты все спал. Так крепко спал, что я пожалела тебя и тоже заснула. И теперь я едва разбудила тебя. Ты болен? — Да нет, я совершенно здоров! — радостно воскликнул Махаз и крепко поцеловал жену.
Сильные ощущения
Явившись по вызову председателя в сельсовет, Нури увидел здесь на веранде группу незнакомых мужчин и женщин, по виду отдыхающих. Некоторые из них были одеты, даже по курортным представлениям, весьма экстравагантно. Председатель представил его гостям и сказал:
— Я позвал именно тебя, Нури, потому что ты — наш лучший охотник и хорошо знаешь дороги в горах. Будь проводником нашим гостям. Они говорят, что хорошо отдохнули у моря, но считают, что этого мало, и перед возвращением домой хотят получить, по их словам, больше сильных ощущений. Что ж, проводи их через скалы Коначхир. Покажи самые красивые, захватывающие дух места.
— Да, да! — подтвердила одна из женщин, одетая в нечто среднее между купальником и казакином, — пусть захватывает дух!..
— И я страсть как хочу сильных ощущений! — задорно поддержала ее другая курортница в брюках и со сверхмодной прической, отвесно, словно утес, вздымавшейся над ее головой. — Таких, чтобы запомнились на всю жизнь.
— Когда же в путь? — деловито спросил Нури; он не любил откладывать выполнение порученных дел.
— Хоть завтра же, — ответили туристы нескладным хором.
На рассвете Нури пришел в гостиницу, где его уже ожидали, и группа тронулась в путь. Он повел гостей по крутому подъему над пропастью. Далеко впереди высились грозные Коначхирские скалы.
Весь день курортники карабкались по кручам и устали до изнеможения. Прогулка в горах им понравилась, хотя, как заявила одна из женщин, особых ощущений езде не пришлось испытать... Туристы уже собирались возвращаться к себе, в гостиницу, как вдруг за одним из поворотов тропинки раздался громкий окрик, повторенный эхом в узком ущелье. За скалой оказалась засада. К ним подошел укутанный в бурку человек, с лицом, полузакрытым башлыком. Он приказал немедленно положить часы и другие ценности, а также оружие на камень. Если кто-нибудь попробует сопротивляться, тот будет сразу же сброшен в пропасть, — предупредил усач. За его плечами показались еще четверо столь же картинно выглядевших горцев.
Делать было нечего. Нури первым отстегнул и положил на камень свой пистолет. Женщины несколько презрительно посмотрели на него и стали снимать часики. Мужчины покорно шарили в карманах своих брюк.
Вскоре на плоском камне выросла небольшая горка из золотых часов, серег, колец, браслетов, портсигаров...
— Теперь идите вниз, не оборачиваясь! — крикнул, по-видимому, атаман. — Первый, кто обернется, получит пулю в лоб. Шагом марш!
Люди гуськом пошли назад по узкой тропинке, не поднимая головы, чуть дыша от пережитого страха.
— Скажите, а далеко ли до ближайшего села? — еле слышно спросил у Нури шедший за ним толстяк, когда они находились уже довольно далеко от места ограбления.