Покинув больничную территорию через дыру в ограде, окольными путями, петляя среди строек, я вышел на улицу Пирогова и остановил маршрутку, идущую на вокзал. Пиджак, на котором остались следы крови, пришлось держать в руках, предварительно вывернув его наизнанку. Заняв место в самом конце салона, я прислонился головой к пыльному стеклу и начал строить планы на ближайшее будущее.
Вышел я в центре, возле здания «Укртелекома», купил телефонную карточку, блокнот, гелевую ручку, занял свободный таксофон и стал поочередно набирать возможные варианты номера, отпечатанного на побывавшей в воде визитке, надеясь, что именно тот номер, по которому мне не ответят, и будет моим собственным. Если же я жил не один, что маловероятно, то мой голос должны будут узнать.
«Сорок один… ноль шесть… пятьдесят четыре», — нажимая истертые кнопки, шептал я. Линия была занята. Подождав с минуту, я повторил набор. После нескольких длинных гудков трубку подняла женщина.
— Алло?
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Это я… — А что еще я мог сказать?
— Кто я?.. Куда вы звоните?
— Э-э-э… Мне нужен Максим.
— Такой здесь не проживает. Вы ошиблись.
— Извините.
«Сорок один… шестнадцать… пятьдесят четыре».
— Алло? — Опять женщина.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Это я, Макс.
— Ну, слава богу. А я уж и не надеялась, что вы позвоните. Боялась, а вдруг вы бумажку с моим номером потеряли. Или просто не захотели звонить… Знаете, за эти три дня, с тех пор как мы с вами познакомились…
Я положил трубку. В этом доме ждали другого Максима.
«Сорок один… двадцать шесть… пятьдесят четыре». Не ответил никто.
«Сорок один… тридцать шесть… пятьдесят четыре». Ответил ребенок, девочка.
«Сорок один… сорок шесть… пятьдесят четыре». Квартира какого-то старика. О Максиме ни сном ни духом.
«Сорок один… пятьдесят шесть… пятьдесят четыре». Бюро ритуальных услуг. Как кстати. Надо будет запомнить — может, пригодится.
«Сорок один… шестьдесят шесть… пятьдесят четыре». Никто не ответил.
«Сорок один… семьдесят шесть… пятьдесят четыре». Опять без ответа. Это уже третий.
«Сорок один… восемьдесят шесть… пятьдесят четыре». Мужчина. На просьбу пригласить к телефону Максима сказал, что такой там не живет.
«Сорок один… девяносто шесть… пятьдесят четыре». Стол заказов кафе «У Риты».
В итоге я записал три не ответивших мне номера. Осталось только набрать городскую справочную службу и выяснить, за какими адресами числятся эти номера. Набирать пришлось три раза: не в меру прыткая работница справочного бюро, назвав один адрес, торопилась тут же повесить трубку. Учитывая похожесть номеров, все три адреса находились в одном районе, а два даже на одной улице, в домах по соседству.
Электронные часы в здании почтамта показывали начало пятого. Я был уверен, что тела уже обнаружены и теперь на месте работали сотрудники милиции. Возвращаться в больницу было опасно. Но и совсем там не появиться тоже было нежелательно. Если бы я пропал с концами, то врачи дали бы знать органам, а те, недолго думая, связали бы мое исчезновение с перестрелкой и двумя трупами.
Я еще раз взвесил все «за» и «против» и пришел к выводу, что риск не особенно велик. Сёдж в лечебное отделение не заходил, с медперсоналом не общался, про мою амнезию узнал от информатора в органах. Встретились мы на улице далеко от корпуса. Во время прогулки никто из знавших меня навстречу не попался. Вообще никто не попался. Это было время «тихого часа». Враги? Этим нужно было для начала оправиться от поражения и зализать раны. Что-то у них в последнее время не все гладко получалось. Нет в их распоряжении настоящих профессионалов по «мокрым» делам. Сначала топили, но не утопили, а теперь вот с пистолетом полная лажа вышла. Разве настоящий профи пойдет на дело с азиатской бэушной пушкой? Откуда-то я знал, что китайские и корейские пистолеты используются профессиональными убийцами при условии, что оружие новое. Видимо, киллеры исходят из того, что стоит оно дешево и бросить не жалко. Бабахнул в клиента и выкинул, как пластмассовый одноразовый стаканчик.