— Какая обстановка в квартире? Какая еще пыль, Ищенко?
— На мебели, Владимир Степанович. Толстый слой.
— Палку я сейчас возьму толстую, чтобы научить тебя, как себя вести. Да как ты могла! Без санкции! Без понятых!
— У меня была санкция! Санкция хозяина в виде запасных ключей, лично им мне врученных. К тому же я постаралась не оставлять следов своего присутствия.
— Следов она не оставляла! Здорово! Не прокуратура, а шайка домушников. Нет, я тебя уволю, Ищенко!
Сама того не ожидая, я вдруг разозлилась и перешла в нападение:
— Ну и увольняйте. Сами ковыряйтесь в этом дерьме! Без меня!
— Ого! — удивился Суббота. — Она уже стала выражаться. Осталось еще научить ее курить и пить водку, и тогда наша Алеся станет настоящим следаком. Может, все же не стоит спешить с увольнением, а? Такое дарование загубим.
— Ты, Суббота, помолчи. А то вслед за Ищенко пойдешь. В адвокаты. У тебя, как я вижу, талант, — накинулся на него Пиночет.
— Владимир Степанович, давайте в дом зайдем, — предложила я, сменив тактику. — А то ругаемся тут на виду у всех. Скоро люди собираться начнут.
Дома, несмотря на энергичные протесты Пиночета, поощряемая благодушным сопением Субботы, не упускавшим случая вкусно поесть, я приготовила бутерброды. За чаем я рассказала Шевченко и Субботе про Подольского, про «Техникс» и про Серова, обманувшего меня насчет юбилея фирмы. Помедлив, я добавила, что Серова можно прорабатывать по двум версиям. Первая: Серов попытался убить компаньона, потому что не хотел расплачиваться с ним за приобретенную долю бизнеса. Попытка не удалась, но Серов уверен, что Саша лежит на дне реки и, пока тело не найдено, его никто не хватится. А тут вдруг появляюсь я и говорю, что сообщу об исчезновении Подольского в органы. Серов понимает, что в этом случае он первым окажется под подозрением. У него есть мотив. Не желая ходить на допросы, а может сомневаясь в своих силах и боясь расколоться, он решает убрать меня с дороги. Для этого и придумывает юбилей, чтобы оттянуть время. Версия, конечно, тривиальная, но не без недостатков. Она не объясняет ни поспешного ухода Подольского из больницы, ни наличия у него машины, чужих документов, денег (и это у человека, потерявшего память!). Не объясняет она и слежку за мной, и роль «ангела-хранителя», исполняемую Подольским.
Версия вторая, собственно, была не версией, а лишь ее зародышем: Подольский мешал Серову по другим причинам, о которых мы пока не догадываемся. Подольский мог прибегнуть к помощи Шамрая, за что последнего и убили.
— Я вот думаю, кто снабдил человека, потерявшего память, чужими документами, автомобилем и деньгами? — спросил Андрей Суббота.
— Не исключено, что тот, кто снабдил Шамрая украденным пистолетом, — предположил Владимир Степанович. — Чего гадать? На Серова надо переключаться. Причем немедленно. А то как бы он не двинул куда подальше после неудачного покушения.
IX
Серов никуда пока не двинул. Сидел как ни в чем не бывало в офисе «Техникса», принимал и провожал визитеров, разговаривал одновременно по двум телефонам. Работал, словом.
— Сергей Иванович, к вам пришли, — дрожащим голосом объявила бледная секретарша Галя и посторонилась, пропуская меня в кабинет шефа.
Торопливо попрощавшись с телефонными собеседниками и пообещав непременно связаться позже, Серов недобро на меня посмотрел, но все-таки привстал, чтобы поприветствовать.
— Алеся?!
— Удивлены?
— Мы договорились, что вы предварительно позвоните. И потом, рано ведь, не так ли? Еще два дня…
— Я полагаю, что удивление ваше имеет другую природу: я до сих пор жива.
Изумление Серова казалось вполне искренним. Если бы я знала, что в юные годы он играл в школьном театре главные роли, у меня по этому поводу не возникло бы никаких вопросов.
— Не понял.
— Я объясню.
Хозяин фирмы «Техникс» собрал разложенные бумаги в одну стопку и с силой бросил ее на край стола.
— Ну вот что, Алеся, давайте-ка отложим объяснения на другое время, — сказал он с плохо скрытым раздражением. — Сегодня у меня был очень напряженный день. Я устал, чтобы решать еще всякие ребусы.
— Готовились к юбилею фирмы?
— К юбилею? А, ну да… и это тоже.
— Который произойдет через полтора года?
Серов растерялся, но очень быстро пришел в себя. Хлопнул ладонями по крышке стола.
— Хорошо, вы меня поймали. Но, видите ли… у меня была уважительная причина. Вы все поймете, когда узнаете о ней. Хоть я и не обязан ничего вам объяснять, но так и быть. Для подруги Саши Подольского несколько минут у меня найдется. Вы садитесь, не стойте.