Непонятнов Игорь Владимирович
Тот, кто ждёт
1
День 12 января начался для Пигунова Максима со звонка будильника. За те две недели пока колледж, в котором он работал преподавателем, находился на каникулах, Максим успел отвыкнуть от будильника. Теперь трель звонка раздавалась как набат, в который стучит обезумевший монах.
Нехотя Максим открыл глаза. Комната утопала в темноте. Рядом жена пробормотала что-то сквозь сон. У нее также сегодня был первый рабочий день, но ей на это было явно плевать. В таких ситуациях вся ответственность по подъёму супруги ложилась на Максима, иначе потом он обязательно получал скандал с криком: "Я, по-твоему, на работе в игрушки играю! Я деньги зарабатываю! А ты даже не удосужился разбудить меня!"
Будильник звонил. Скучная однообразная мелодия дешевого китайского звонка может мертвого поднять, не говоря о том, что живой сам встанет быстрее заткнуть ненавистный будильник.
Максим скинул одеяло и встал. Будильник стоял на туалетном столике супруги, куда он поставил его с вечера. Дальше от "сонной" руки - больше шансов проснуться вовремя.
Выключив звонок, Максим разбудил жену, что, к слову сказать, нелегко далось. Вначале он попытался просто разбудить ее. Бесполезно. Следующим шагом было отбирание одеяла, если это не помогало, то приходилось сталкивать жену. В этот раз не помогло. Когда Лена оказалась на полу, то проснулась окончательно. Жестоко, но что поделать, если человек иначе проснуться не может.
Одевшись и позавтракав, Максим стоял на пороге и обувался. Рядом хлопотала супруга, добавляя последние штрихи к его новой одежде.
- Будь осторожен! - сказала она, когда он обулся.
- Обязательно дорогая! - весело ответил Максим, и, поцеловав жену, вышел на лестничную клетку.
Кнопка вызова лифта отказалась загораться. Спустившись, он открыл кодовый замок подъезда и, выйдя на улицу, закрыл дверь.
Погода стояла отличная. Как в стихотворении:
"Мороз и солнце - день чудесный..."
Перед выходом Максим посмотрел на термометр за окном. Последний показывал минус двадцать по Цельсию, но на улице, из-за отсутствия ветра, было совершенно не холодно.
Прикурив Максим порадовался новому дню и великолепной погоде.
- День начинается отлично! - в пол голоса произнес он и двинулся в путь.
От крыльца вели три ступеньки, которые сейчас были запорошены снегом. Когда Максим становился на последнюю ступеньку, то понял - надо идти аккуратней, но было слишком поздно. Правая нога ушла вперед, пытаясь стать на землю, а левая соскользнула. Взмахнув руками, Максим упал спиной на лестницу. Голова по инерции откинулась назад и со всего размаху ударилась об бетон. У Максима из глаз посыпались искры.
Очень далеко был свет. Это был не свет в его привычном понимании, а что-то живое, само по себе являющееся светом. Оно удалялось. Максим побежал. Его скорости явно не хватало, но место где он находился, заставляло бежать. Не важно куда, главное бежать. Вокруг было все и одновременно не было ничего. Чьи-то лица, мелькавшие со скоростью, не позволявшей разобрать, кому они принадлежат. Голоса, много голосов, говорившее все вместе и делающие непонятными слова. Города, страны, образы, картинки, все мелькало с катастрофической скоростью. И все это окружала тьма. Казалось, в этом царстве сумрака не может быть ничего живого. Ни один луч света не пробьёт его. Максима охватило катотаническое отчаяние. Он не успевал, цель уходила, не давая никаких шансов догнать ее, но он бежал потому, что ничего другого ему не оставалось. Казалось, вечность запустила его в свое лоно. Он не знал, сколько уже здесь и сколько еще предстоит. Свет все удалялся и удалялся. Уже невозможно было, разобрать живой он или нет. Теперь это была просто точка посреди тьмы. Максим побежал изо всех сил. Через некоторое время он понял, что все его попытки напрасны. Не стало точки, остался один сумрак, который начал сгущаться все сильней. Максим не мог представить себе подобной черноты. В сущности, вокруг него была уже не чернота. С уходом света стала надвигаться пустота. Пропали лица, голоса, города и страны. Что-то огромное подбиралось к Максиму, что-то, что хотело забрать и поглотить его, разжевывая кости, как мясо мясорубка. Оно не издавало ни звука, и от этого было еще страшнее. Максим не знал, что делать - вокруг четырехмерная пустота и гробовая тишина, от которой заложило уши. Ко всему этому он кожей ощущал присутствие кого-то плохого. Того, кто ждет. Играет с ним, как кошка с мышью. Казалось это предел, черта, за которой ничего нет. Смерть. Но тогда чего она ждет.
- Ну! Чего ты... - Максим умолк на полуслове, потому, что ничего в сущности и не говорил. Его рот не издал ни звука. Ничто не могло пробить небытие. Еще несколько минут Максим стоял и ждал, не зная чего. Хотя он думал, что несколько минут, но очень сомневался. В этом месте не существовало ничего. Даже время, в его привычном понятии, отсутствовало.
Внезапно, из глубин этой пустоты раздался голос. Он не был голосом мужчины или женщины, а скорее походил на компьютерный. В нем не было и не могло быть эмоции, это был запрограммированный голос, льющийся отовсюду и заполняющий все пространство. Казалось, будто он материален и, подняв, понесет Максима на своих интонациях, то, поднимая, то, опуская в глубины вечности.
- Вспомни, что ты сделал в своей жизни. - раздавалось вокруг. - Вспомни тех, кого ты любил, кто любил тебя. Вспомни своих родителей. Вспомни все то, что тебе дорого и ... - дальше раздался завораживающий душу смех. Смех запрограммированной машины. Смех, в котором слились ненависть и все отрицательные эмоции, которые можно услышать. - И попрощайся со всем этим. Больше ты никогда не увидишь и не услышишь их. Теперь у тебя новый дом. Вечный дом. Посмотри и полюбуйся.
Пустота стала рассеиваться. Под ногами появилась скала. Небольшой островок, окруженный лавой, издающей тошнотворное зловоние. Приглядевшись, Максим понял, что это совершенно не лава, а поток из крови, гноя, частей тела и костей. Максима стошнило прямо в этот поток. Подняв голову, он увидел, что вокруг отвесные стены, смыкающиеся кольцом. Совершенно гладкие и не дающие ни одной возможности выбраться. Сверху что-то сыпалось. Подняв голову, он увидел наверху существ. Маленькие, человекоподобные, совершенно нагие, из чего Максим понял, что они бесполые, с лицами, напоминающими свиные рыла, только противней. Они издавали громкие крики не походящие ни на что. Было видно, что они веселятся, сбрасывая на Максима жмени порошка. Посмотрев на свои руки, он понял, почему они веселятся. Его заживо ели. Маленькие жучки, походящие скорее на пыль, падали на него и откусывая по ничтожному кусочку, умирали, но этих жучков были миллионы. Все рукава куртки уже пестрели дырками. На кистях появились проплешины в коже.
- Остановитесь, что вы делаете!- закричал Максим, но твари еще сильнее закричав, удвоили усилия. Теперь Максим еле различал их сквозь пелену падающих насекомых.
- Как жил так и мучайся, ничтожный поклонник мимолетного. - раздался тот же голос, а за ним снова смех. Теперь Максим понял, что так веселило его мучителя. Мимо проплыла голова, без кожи и без глаз. Череп, сохранивший ошметки мяса. Его рот открывался, пытаясь издать звуки, язык, отчасти съеденный, шевелился, вытаскивая попавшую в рот гадость. Доплыв до стены, он скрылся под ней.
- Я могу спасти тебя. - раздался тихий женский голос где-то рядом. Максим повертел головой, но никого не увидел.
- Не ищи меня, я в тебе. Я так долго ждала подходящего человека. А взамен прошу самую малость - я хочу найти местечко в глубине твое...
- Да, да я согласен, только вытащи меня. Умоляю! - Максим уже не знал, за какую соломинку хвататься. Руки и лицо начинало жечь. Боль была тупой и далекой, но как подозревал Максим это всего лишь начало бесконечной пытки. Он догадался куда попал и что его ждет, а воображение рисовало самый страшный из фильмов ужасов.