В течение XIX века видные философы один за другим подвергали сомнениям традиционные представления о Боге – по меньшей мере, о том Боге, в которого верили на Западе. Мыслителей особенно раздражала идея сверхъестественного, недоступного, но объективно сущего божества.
Людвиг Фейербах (1804–1872) в своей работе «Сущность христианства» (1841) доказывал, что Бог – просто вымышленная проекция человека. Идея Бога отдалила людей от их собственной природы, противопоставив слабости человека непостижимому совершенству Бога.
Макс Хоркхаймер (1895–1973), немецкий социолог-теоретик, видел в «Боге» лишь идеал. Существует Бог или нет, верят в Него или не верят – вопрос несущественный. Не будь идеи Бога, у людей не было бы никаких представлений о смысле бытия, истины и нравственности. Если нет Бога, то нет и никаких причин сдерживать злобу, убивать и воевать. Религия есть, прежде всего, внутреннее чувство, что Бог есть. Один из самых ранних человеческих идеалов – тоска о справедливости и религия – это написанная бесконечной чередой людей повесть о всеобщих гонениях перед лицом страданий и обид.
БОГ ВОЗВРАЩАЕТСЯ
Прошло время расцвета логического позитивизма и веры в беспредельность научного познания, когда многие философы считали, что ни один из аргументов в пользу бытия Бога не является убедительным. Некоторые даже называли идею Бога бессмысленной. Сейчас подобные заявления не так модны как пятьдесят лет назад. «Происходит тихая революция в образе мышления, наступление которой едва ли кто-то мог предвидеть еще двадцать лет назад, – так начинается знаменитая статья Ричарда Остлинга в «Тайм», – Бог возвращается. Но самое любопытное, что это происходит… в блестящих интеллектуальных кругах академических философов».
Например, Джерард Дж. Хьюджес, председатель отделения философии Лондонского университета, пишет: «После эпохи Просвещения стало обычным делом полагать, будто наука и религия каким-то образом соперничают в деле осмысления и упорядочения нашей жизни и окружающего мира. Светские ученые иногда с удовлетворением отмечали, что их открытия – к примеру, об истории Вселенной или о происхождении человека – заменяют религиозные убеждения более прочными установленными истинами. Со своей стороны некоторые непримиримо настроенные верующие видят в науке орудие зла, которое стремится разрушить их самые сокровенные убеждения…
Я рассматриваю философские рассуждения, религиозную веру и научные исследования как взаимно дополняющие попытки человека разобраться в самом себе и в окружающем мире. Честность требует от нас искать соответствия между нашими убеждениями, а широта мышления требует готовности к изменению этих убеждений – как религиозных, так и научных – в свете новых аргументов, открытий и методов исследования».
НАУЧНЫЙ ПОДХОД К ПОНЯТИЮ СОЗДАТЕЛЯ
Я – ученый, но именно, как ученый, хочу сказать,
научным путем мы пришли к вопросу вопросов –
существованию Создателя, Творца.
Академик РАЕН, Г.И. Шипов
В научных кругах тоже произошли сдвиги в отношении к религии. Например, немецкий физик-теоретик, лауреат Нобелевской премии Макс Планк (1858–1947) говорил: «Религия и наука нисколько не исключают друг друга, как это полагали раньше и чего боятся многие наши современники, наоборот, они согласуются и дополняют друг друга».
Пьер Тейяр де Шарден (1881–1955) попробовал совместить свою веру в Бога с современной наукой. Он имел священный сан, но как ученый-палеонтолог, участвующий во многих раскопках, питал особый интерес к доисторической жизни и сделал источником нового богословия свое понимание эволюции. В эволюционной борьбе за выживание он видел Божественную силу, направляющую мироздание от материи к духу и, наконец, – к самому Богу.
Ханйохем Аутрум, декан факультета естественных наук Мюнхенского университета, отмечал: «Когда-то полагали, что наука откроет все, что бесконечно, что неизвестно. Современная наука стала думать об этом скромнее, когда узнала, что человек не может дать окончательных и совершенных выводов. В познании человек сам по себе ограничен. Ученый имеет гораздо больше оснований верить в Бога сегодня, нежели это было 50 лет назад, потому что теперь наука увидела свои границы».
Оуэн Грингрич, профессор астрономии и истории науки Гарвардского университета, говорил: «Будучи ученым и человеком, подробно изучавшим структуру науки, я прихожу к выводу, что наука лишь в незначительной степени действует путем доказательств. В основном, это система соответствий, изучающая, как вещи связаны друг с другом и как они взаимодействуют. Бог для меня является источником этой системы соответствий, связующей силой для всех вещей. Иными словами, я принадлежу к тем людям, которые отказываются поверить, что человеческое сознание возникло по прихоти природы. Я верю в цель эволюции и считаю, что мы являемся частью этой цели».
Известный американский ученый, бывший председатель Нью-Йоркской Академии наук А. Крессм Моррисон в своей статье «Семь причин почему я верю в Бога» писал: «Мы все еще находимся лишь на заре научного познания. Чем ближе к рассвету, чем светлее наше утро, тем яснее перед нами выясняется творение разумного Создателя. Теперь в духе научного смирения, в духе веры, основанной на знании, мы еще больше приближаемся к непоколебимой уверенности в бытии Божьем».
Современный японский физик-теоретик Мичио Каку в своей книге «Параллельные миры» пишет об этом: «Лично я, с чисто научной точки зрения, полагаю, что, вероятно, самый сильный аргумент в пользу существования Бога Эйнштейна или Спинозы берет начало в теологии. Если, в конце концов, струнная теория найдет свое подтверждение как теория всего, то нам тогда придется задаться вопросом о том, откуда взялись сами уравнения. Если единая теория поля поистине уникальна, как считал Эйнштейн, то нам придется задаться вопросом о том, откуда взялась эта уникальность. Физики, которые верят в Бога, считают, что вселенная настолько прекрасна и проста, что ее основополагающие законы не могут быть случайными».
Российские ученые тоже высказывают свои понятия Высшей реальности. Директор центра физики вакуума, академик РАЕН Г.И. Шипов говорил: «Я утверждаю, есть новая физическая теория, созданная в результате развития представления А. Эйнштейна, в которой появился некий уровень реальности, синонимом которого в религии является Бог – некая реальность, обладающая всеми признаками Божества. Я утверждаю только это. Я не знаю, как это Божество устроено, но оно реально существует. Нашими методами Его познать, «изучить» невозможно. И потом, наука не доказывает, а лишь указывает на существование Бога».
Р.П. Мейланов, доктор физико-математических наук: «Бог – это сознание и энергия глобального масштаба».
В.П. Олейник, доктор физико-математических наук: «Принцип самоорганизации, заложенной в природе как одно из неотъемлемых свойств материи, есть не что иное, как дух (или абстрактная идея, или творец), управляющий миром и создающий все его многообразие».
Но «Бог философов» не совместим с «Богом религии». Философ, физик-теоретик, астроном или иной мыслитель, когда рассуждает о мироздании, применяет слово «Абсолют», как безличную силу, как Вселенское сознание, непознаваемый Принцип Единства Вселенной. Но для искренне верующего человека, ни само это слово, ни его понятие не может быть приемлемым. Абсолют так необъятен, так велик, безначален и бесконечен, что обращаться к нему с молитвой не представляется возможным. Только личностный Бог, который слышит человека и знает его чаяния, может удовлетворить верующего. И верующий обращается к священному писанию, где Бог-Создатель, хотя суровый и карающий, но, в то же время, милосердный, слышит, знает и понимает человека. А к чему еще обращаться? К физическим теориям? К заумным рассуждениям философов?