Люк лежал в темноте. Сон никак не шел, давая возможность мыслям вдоволь нагуляться в голове. Как же взгляд Тома изменился сегодня, когда он узнал о Петербурге, о возможности вновь увидеть ту русскую девушку. Неужели и правда влюбился и ни как не может забыть? Как же на него это не похоже. Он всегда отличался рациональностью и умением сдерживать эмоции. Поездка в Барселону и знакомство с Лизой изменили его, не говоря об их второй встрече в Лондоне. Это был тот же Том, но уже без прежнего блеска в глазах.
Съемки прошли отлично. Хиддлстон выполнял все, что от него требовалось и режиссер был крайне им доволен. Даже Люку хвастался, как мастерски актер умеет сняться чуть ли не с первого дубля. Но как только Том оказывался вне съемочного процесса, Люк видел разительные перемены, происходящие с ним. Он становился более закрытым, менее улыбчивым и чаще проводил время один.
После откровений в самолете Том ни разу больше не упоминал о Лизе, не касался этой темы. Но Люк видел и чувствовал, что он никак не может справится с мыслями о ней. Самым ужасным было то, что Уинзор прекрасно понимал, что испытывает Том. Только вот Люк знал кому звонить, чтобы услышать тот самый голос, от которого ускоряется сердцебиение. Но не звонил, сохраняя собственную гордость. А потом плюнул на все и набрал тот самый номер. В голове мужчины засели слова: «Если ты приедешь, это будет судьба. Я же знаю, что тебе сюда вовсе не по пути».
Нужно было срочно найти повод и он нашел. Кто-то заикнулся о театральном конкурсе этой весной, проходящем в Петербурге. А дальше, как говорится, Люк сам напросился. Позвонил, представился, предложил мастер-классы с Томом, естественно, там тут же согласились и включили в программу.
Уинзор был уверен в согласии Хиддлстона поехать на фестиваль, и он не прогадал. Вчера тот чуть стол не перевернул от переполнивших его эмоции, когда узнал о предстоящем мероприятии. Единственное о чем беспокоился Люк сейчас — это о их встрече с русским. Он ведь затеял все это исключительно ради возможности увидеть его. А что насчет Лизы? Да он понятия не имел, как ее искать. Да и надо ли. В конце концов, влюбленность, это еще не любовь. Ну да, Хиддлстон переживает, хочет ее снова увидеть, но благо все эти душевные муки никак не отражаются на его работе.
По натуре своей Люк всегда был эгоистом и искал выгоду, в первую очередь, для себя. Себе он мог позволить любую личную жизнь. Он был всего лишь менеджером известного актера, а вот Тому таких оплошностей было совершать нельзя. Уинзору же потом и отдуваться за него перед фанатами и журналистами. А не дай Бог решит актер семью завести с этой Лизой и все - прощай постоянные съемки. Каждое предложение будет обдумываться по 100 раз на семейном совете, а она уж насоветует. А если дети? Ох, нет, если в брак то с равной пассией. А эта Лиза?! Кстати, чем она занимается, Том словом даже не обмолвился. Может тоже не знает. Он совершенно про нее ничего не знает. Сначала она просит заказать ей билет, а потом выхватывает его ноут, все делает сама и стирает все свои данные. Может она аферистка какая! Даже хорошо, что им так срочно надо было вылетать на съемки, кто бы знал, что было потом. «Эх, Томас, Томас, женщины коварны, а ты все наивен как ребенок. Столько баб вокруг, а ты непонятно по кому сохнешь!» - размышлял про себя Люк. Будучи уверенным в правильности своих действий, Люк повернулся на бок, поплотнее укрываясь одеялом и собираясь уснуть.
***
Звонок в дверь отвлек Лизу от просмотра вакансий на “Hh”. Она никого не ждала и открывать ей, соответственно, совсем не хотелось, но кто-то настойчиво продолжал звонить. Нехотя встав со стула, девушка поплелась к двери.
Нет, собственные глаза не могли ее обмануть. За дверью стоял Еремеев, периодически нажимая кнопку звонка. Лиза раздумывала достаточно долго прежде, чем открыть. Мужчина уже начал нервничать, переминаясь с ноги на ногу.
— Борис Павлович?! Неожиданно! — она испугала гостя, резко открыв дверь и появившись прямо перед ним.
— Лиза! — Еремеев подпрыгнул на месте. — Ты чего пугаешь?! Я уж думал не откроешь. Можно войти?
Лиза отрицательно покачала головой.
— Послушай, нам надо поговорить, — Борис сделал шаг вперед и одной ногой переступил через порог.
Лизу обуял страх. Она вспомнила, как Олег вероломно вломился к ней в номер и что было потом. Она попятилась назад. Борис же аккуратно отодвинул ее в сторону, словно мебель, и закрыл за собой дверь. Как только дверь захлопнулась, Лиза пришла в себя.
— Да что же вы творите?! Я не хочу с вами общаться. Мы все уже друг другу сказали, когда я положила на стол заявление.
Лицо Бориса выражало вселенскую печаль с налетом смущения, его взгляд был устремлен вниз, будто он разглядывал свои до блеска начищенные дизайнерские ботинки. Лиза не могла взять в толк, зачем он пришел. Последний раз она видела его месяца 4 назад, когда вернувшись из Лондона, с ноги распахнула дверь его кабинета и кинула заявление по собственному желанию на стол. Она так преданно работала на него все эти годы, забыв о выходных, праздничных днях и личной жизни, а чем он отплатил ей? Тем, что его дружок чуть не надругался над ней в чужой стране! Лизу передернуло.
— Лиза, — наконец подал голос Борис. — Я пришел просить прощения. Я не умею этого делать, поэтому, прошу, не перебивай.
Лизино лицо исказил шок. «Что ˝скотоБоря˝ ты пришел делать!? Прощения?! Ты же не умеешь! Да и к чему тебе мое прощение?!»
— Сегодня не прощеное воскресенье. Вы перепутали что-то Борис Павлович, — с издевкой произнесла девушка.
Ей больше не было страшно. Еремеев стоял перед ней с видом побитой собаки.
— Не издевайся! — резко отрезал он. — Я знаю, как виноват перед тобой. Я знаю, что из-за меня чуть не случилось с тобой в Лондоне. Я даже и не предполагал, что Олег такой мудак. Вроде росли вместе, дружили… Лиза, возвращайся. Я знаю, что ты до сих пор без работы сидишь. У тебя ипотека. Где деньги берешь?!
— Какая вам-то разница. Я не верю в то, что человек так просто поспоривший на другого человека, вдруг резко раскаялся и пришел просить прощения, — Лиза смотрела на бывшего шефа не моргая.
— Лиза, я не думал, что все так выйдет. Я думал, ну покатает тебя по загранке, мехов, брюликов напокупает, а ты его отошьешь в итоге. Я же не первый год тебя знал. Я понимал, что ты на Олега не купишься.
— Только вы не знали, что ваш пьяный друг имеет привычку брать женщин силой без их желания, — на Лизином лице промелькнула ярость.
— Я не знал, я клянусь, не знал, что Олег опустится до такого. Я никогда бы не…
— Борис Павлович, что вы от меня хотите?! — в ее голосе звучали металлические нотки.
— Чтобы ты вернулась. Я не могу все это время найти тебе достойную замену, а ты в свою очередь не можешь найти работу. Проси любую зарплату, я согласен. Ты мне нужна. И я искренне сожалею и раскаиваюсь. Прости меня за то, что произошло. Потому что все это случилось по моей вине, — он поднял глаза на нее, и Лиза прочитала в них - раскаянье.
Лиза не могла поверить в то, что сейчас видела перед собой. Она знала Бориса четыре года и ни разу не видела его таким. Он, конечно, был еще тем диктатором и рабовладельцем, но она все таки умела находить к нему подход, но чтобы он лично приехал извиняться, еще и просить вернуться. Хм, ну совсем было на него не похоже. Хотя делать ставки на людей тоже было не в Борином стиле, но все же.
Когда Лиза гнула свою линию, доказывая ему что-то по рабочим вопросам, он багровел от злости и кричал: «Не нравится что-то - скатертью дорога! Ты такая не единственная!»
— А если я столкнусь с Олегом?! — этот вопрос волновал ее в первую очередь. По сути, она была не против вернуться, раз уж он сам ее просил и тем более обещал поднять зарплату, в которой она так нуждалась. Почти четыре месяца без работы порядком успели истощить ее запасы.
— Ты что совсем новости не смотришь? — ухмыльнулся Еремеев. — Его закрыли. Суда еще не было, но срок точно дадут. Не по полной, но все таки посидит пару лет. Его приняли в клубе с кокаином. Неплохой такой дозой, еще и сына депутата в том же клубе чуть не покалечил.
— Папочка отмажет. Не сядет он, я уверена.